"Борис Кремнев. Франц Шуберт (Серия "Жизнь замечательных людей")" - читать интересную книгу автора

лишь беседовал с ним и молча восхищался им. Это, конечно, неверно. В данном
случае справедливость приносилась в жертву скромности.
Занятия с Хольцером оказали мальчику бесценную услугу. Именно скромный
регент лихтентальской церкви заложил основы, и, надо сказать, довольно
прочные, музыкально-теоретического образования будущего композитора.
В жизни своей человек много учится. Чем дальше, тем разнообразнее и
сложнее науки, постигаемые им. А чем дальше, тем образованнее и умнее
учителя, обучающие его.
Но все же на всю жизнь, до конца дней своих, сохраняет нежное чувство
признательности именно к тому учителю, который научил его таким, казалось
бы, простым вещам, как азбука, склады и счет. Потому что это первый учитель.
Потому что именно он, первый учитель, научил его учиться. И не напрасно
Франц Шуберт одну из месс своих посвятил Михаэлю Хольцеру, своему первому
учителю.

III

По мере развития цивилизации человек все больше подпадал под власть
бумаг. Чем дальше, тем чаще и крепче становились их тенета. Слово, будучи
только устным, непрочно опутывало людей. Хотя бы потому, что
распространялось оно медленно. И главное, ненадежно. Как известно, слово -
не воробей, улетит - не поймаешь, особенно если не хочешь ловить.
Став печатным, слово приобрело всеохватывающую и всезахватывающую
власть. Приказы, рескрипты, донесения, законоположения, распоряжения,
отзывы, рекомендации, уведомления и пр. и пр. настолько вольготно
раскинулись по жизни, что людям стало тесно и неприютно жить. Бумаги
превратились в силу, а люди - в бессильных рабов бумаг. Человек, проснувшись
утром, не знал, что его ждет днем. Потому что еще с вечера была написана и
подписана бумага, круто менявшая течение всей его жизни.
Это касалось не только казенных документов. Власть бумаг стала
тотальной. Она подчинила не только людские судьбы, но и людские умы. И здесь
далеко не заурядная роль принадлежала газетам. Нередко то, что печаталось на
их столбцах, внезапно вторгшись в человеческую жизнь, так же резко меняло
ее.
Маленький Франц Шуберт, однажды сидя в школе и с грустью отсчитывая
часы, оставшиеся до окончания уроков, разумеется, не догадывался, что в это
самое время чья-то рука выводит на листе бумаги слова, которым суждено
изменить его судьбу. И потом, уже поздно вечером, наспех помолившись и
укладываясь спать, он тоже не догадывался, что ту же самую бумагу,
испещренную лихими писарскими росчерками и завитушками, держит другая рука,
а затем выпачканные черной краской пальцы ее бойко и быстро составляют из
отдельных литер все те же слова. А на следующий день венцы прочтут ту же
бумагу в виде уведомления, напечатанного в официальной газете "Винер
цейтунг".
Это уведомление, попав на глаза Францу Теодору и мигом завладев им,
определило дальнейший путь сына. "Винер цейтунг" сообщала, что в
императорской придворной капелле освободились два места мальчиков-певчих.
Если Франц станет придворным певчим, его зачислят в императорский
королевский конвикт - интернат для хористов придворной капеллы, гимназистов
и студентов университета. Франц получит императорскую стипендию и будет жить