"Сергей Кравченко. Тайный Советник" - читать интересную книгу автора

Иван Васильевич бодро выпрыгнул из крытого возка, обитого кожей,
приосанился, привел думы в надлежащее состояние. В дороге - а тут и версты
нет - думал о жизни грешной.
Царь был крепкий, высокий, склонный к полноте мужчина с редковатыми, но
великолепными черными кудрями, ухоженной бородой с рыжеватыми прядями, с
проницательными голубыми глазами. Иван Васильевич вызывал ощущение силы,
уверенности в завтрашнем дне, надежности бытия. Поговаривали, правда, о его
крутом нраве, грубых выходках, плотских грехах. Но кто безгрешен в 30 лет?
Посреди Мира? На вершине власти и славы?
Вслед за Иваном из кареты кряхтя вылез протопоп Сильвестр, оглядел
собравшихся, довольно кивнул. Сильвестр был знатоком монастырского
распорядка, наизусть знал Номоканон - сборник духовных и мирских правил, сам
писал наставления.
Благословясь у игумена, царь громко сказал ласковое слово, начал широко
креститься на четыре стороны, поворачиваясь всем телом, кланяясь в пояс.
Совершив полный оборот, еще раз поклонился Сретенской церкви, на мгновение
замер в поклоне...
Дальше ему полагалось распрямиться, принять царственную осанку, подойти
к дарам и во главе процессии следовать в церковь на службу. После службы
должна была состояться легкая трапеза, - именно на ее запах проследовал кот
Истома. Но ничего этого не случилось.
То, что произошло за малое время выхода из поклона, стало страшной
неприятностью для монастыря, стрелецкой охраны, лично полковника. И большой
досадой для отца Сильвестра.
Воспитанник Сретенки сирота Федор Смирной уронил на землю блюдо с
дарами, толкнул локтем отца Савву и бросился к царю, раскинув руки. Так кот
Истома бросался на хвост селедки, подвешенный в трапезной.
Колокола смолкли при выходе царя из кареты, поэтому собравшиеся
услышали писк Феди, ухваченного за шиворот боевой рукавицей. Федя рванулся,
ряса лопнула, путь был свободен, но тут мелькнула сталь бердыша и
пригвоздила подол рясы к земле. Федя рухнул к ногам Ивана, протянул вперед
руки, поднял глаза и увидел побледневшее лицо, трясущуюся бороду, казавшуюся
совсем черной.
"Слово и дело..." - успел прохрипеть Федя под телами двух стрельцов.
Его подняли и отволокли в сторонку.
Иван продолжал стоять в оцепенении, его лицо сменило цвет со
смертельно-белого на красный. Потом снова стало нормальным.
Царь отмахнулся от Саввы и Сильвестра, прыгнул в карету и умчался
восвояси. А Федю без расспросов завалили в телегу и доставили в Кремль. Там
его затолкали в грязную яму на вытоптанной сторожевой площадке и прикрыли
дощатым щитом.
"Почему сразу не убили? - думал Федя. - А! Понятно. Будут пытать,
спрашивать кто подучил".
Три дня прошли в духоте, жажде, полуголодном сне. Кормили дрянью.
Но вот сегодня вокруг ямы возникло оживление. В течение дня сторожевые
стрельцы несколько раз вступали с кем-то в разговоры - Федору показалось, с
начальством. Дело идет к развязке, решил Смирной.
И правда, не успело солнце уйти из щели, как крышка отвалилась, и
волосатая лапа вытащила Федора на свет Божий. Два стрельца в вонючих сапогах
проводили пленника в темноватое помещение под дворцом. Не успели глаза