"Сергей Кравченко. Книжное дело " - читать интересную книгу автора

источником вдохновения, не только культурным ориентиром. Византия вошла в
наш генный набор. Разбуди и сегодня русского властителя, освежи хлопком по
затылку, спроси вежливо: "Куда, батюшка прикажешь править?". - "На
Царьград!" - прикажет батюшка, опрокидываясь в подушки.
Федя искал в Библиотеке тайные знания уже год, и понимал, что ничего
конкретного, типа "Сим-сим, откройся!", тут нет. Зато общее впечатление
выстраивалось серьезное. Сила библиотечных книг была в их единстве и
многообразии. Как и люди, они только все вместе выстраивались в непобедимое
войско, отвечали на любой вопрос, обобщали опыт, горе и радости исчезнувших
поколений.
Поэтому, спроси Федьку, в какой книге есть ответ на такой-то вопрос? Он
почешет затылок и промычит, что надо поискать.
А спроси его вообще, что он думает по этому вопросу, он и чесаться не
станет, - сразу влепит в самую точку! Вот что такое вооруженный человек!
Хотелось и царю Ивану вооружиться для своих дел грозно и сильно!


Глава 3. Сон просвещенного монарха

Иван то спал, то впадал в бессонницу.
Если бы утром его спросили, что из увиденного и надуманного в ночь
накануне Егория голодного было порождением разума, а что - призраком сна,
Иван открестился бы легко: какие призраки в сочельник великого богатыря
Егория? Он змея топтал копытами, колол копьем - всем известно! А уж с
"призраками", с нимфами, наядами ему ли, мужику, не справиться? Иван и сам
бы с ними сладил, попадись только!
После видения голой девки на кремлевской стене Иван встал, выпил
кваску, успокоился, поплевал из приоткрытого окна в лунную лужу, но
прекратил детское занятие, потому что лунное отражение напоминало дорогое
лицо, скрытое теперь навек гробовым мрамором.
Иван кликнул чего-нибудь поесть, но вспомнил про пост, бросил звать
служку, достал из сундучка копченый окорок и стал закусывать. Закуска,
естественно, чередовалась с выпивкой.
Царь Иван вдовел уже 9 месяцев. Его первая жена Настя, мать наследника
Ивана и младшего сына Федора, скончалась в августе прошлого года от
непонятной болезни. Расследовать болезнь удалось Федьке Смирному и
воровскому сыщику Ваське Филимонову, и вышло, что царицу отравили. Поэтому
любую выпивку Иван начинал с внутреннего тоста за упокой любимой жены.
Вторую здравицу произносил тихим шепотом - за собственную пищеварительную
безопасность. В третий раз выпивал уже по-нашему, громко - за мужское и
денежное благополучие.
Вот и сейчас Иван перекрестился на Луну, хотел выпить, но замер с
раскрытым ртом. Он обнаружил комичный парадокс в том, что пьет в нарушение
Великого поста, в ночь на постную же среду, в канун Егория Голодного,
названного так за весеннюю бескормицу, при этом прощения у Бога не просит, а
обращается к Луне, как последний казанский басурманин. Казалось, именно
Аллах смотрит на него из-за спины Ивана Великого и подмигивает раскосым
лунным глазом. Но и Аллаху Иван грубит: кусок копченой свинины на столе как
раз выползает из лунной тени и бессовестно подставляет ляжку всевышнему
взору. Вот точно такие же прикопченые бедра были у той крали на стене. Не