"Сергей Кравченко. Книжное дело " - читать интересную книгу автора Штрекенхорн присел на лавку подумать: ждать приема или убираться от
греха? Он чувствовал себя дураком: "Вживаюсь в необъятную страну. Десять лет службы даром не проходят. Dumkopf in Dumland!". Впрочем, резон дожидаться был. Государь мог заорать, чтоб Смирного хватали прямо здесь. Да и приказа никто не отменял, долг обязывал преследовать дичь до последнего предела. Можно считать, что мы его досюда и преследовали. В горнице царя, тем временем, беседа шла спокойно, криков не раздавалось, и Ганс-Георг фон Штрекенхорн задремал, опершись на тяжелую офицерскую саблю. Царь и Федор разговаривали заинтересованно, умиротворенно. Так большие ученые выдерживают профессорский стиль на пороге великого открытия, когда основные постулаты законспектированы, проверены, и никуда это открытие увильнуть уже не может. На свет появляется фарфор из академического ресторана, индийский чай размягчает и без того мягкую булочку с изюмом, и все произносимые фразы ложатся точно на предназначенное место. Так же укладывается последний ряд кирпича в здание храма. Но разве можно сравнивать бренное здание с вечным знанием? С утра Ивану казалось, что ночные видения - пустой бред, игра безответственной фантазии. Часто человеку бывает стыдно за сонные надежды, пьяные мечты, любовные обещания. Но разве не из них рождаются великие военные и хозяйственные свершения, создаются династии? Сегодня Федька Смирной вошел вовремя. Уселся на скамеечку у ног самодержца, и как бы продолжил вчерашнюю - К туркам посылать за печатью нелепо, государь. У них, небось, один станок и пара буквенных наборов. Пока доедем, станок сломают, буквы растеряют. Да и не отдадут. Надо ехать к немцам, в завоеванные земли, в Европу. И своих мастеров искать. - Откуда свои? - Найдутся где-нибудь. Пушки лить научились, колокола льем великие. А уж мелкую букву тем более отольем. И дело тут не в способе печати... - А в чем же? - Иван удивленно поднял брови над черпаком кваса, похмеляясь медленными глотками. - Дело в самих книгах. Не как печатать, а что печатать, - вот вопрос... Глава 4. Книга от Иоанна Освежаясь квасом, Иван обнаружил, что помнит сон до последней капли, и начал излагать Смирному идею всероссийской Книги. Он не пересказывал сон в подробностях, - постеснялся сказать о когтистой шлюхе, блудливых покойницах, а тем более, о луне и Аллахе, зато добавлял новые мысли и фантазировал по ходу речи. В этом обнаружилось острое удовольствие. Особенно приятно было, когда наивные, сказочные темы вдруг обретали черты реальности, вполне укладывались в политический механизм царства. - Ты мне читал Апокалипсис не в первый раз. И что тебе там главным показалось? - строго, по-учительски спросил Иван Смирного. Федька вдруг ощутил себя учеником, младшим воспитанником Сретенки. От |
|
|