"Сергей Кравченко. Кривая Империя. Книга 4" - читать интересную книгу автора

Соответственно запрещаются губернские дворянские собрания, преследуется
любая выборность. Вводится порка дворян! Лишение дворянского звания
становится произвольным актом.
Вводится институт слежки, наружного наблюдения, - топтуны пока еще
неумело тащатся за оскорбленными Долгорукими, Куракиными, Румянцевыми.
Вводится перлюстрация переписки, гэбэшники изготавливают поддельные
печати для восстановления сургучных оттисков на вскрытых письмах.
С 18 апреля 1800 года запрещается ввозить в Россию из-за рубежа любые
печатные издания.
"...Равномерно и музыку!", - грубо останавливают на таможне ноты
кучерявого Вольфганга Амадея Моцарта... Вот откуда произошел славный
хренниковский вопль: "Только произведения членов Союза композиторов!"; вот
почему мы так азартно переписывали музыку в подполье, - "на костях" и
магнитной ленте; вот почему так глубоко пронзило наше сердце запретное слово
Rock'n'Roll!..
Самое главное, что вся эта дурь нимало не содействовала Империи!
Казалось бы, строгость - мать системного анализа, необходимая математическая
приправа к строительным технологиям, а вот, поди ж ты! - стало только хуже.
Империя погрязла в цензуре, подозрительности, репрессиях.
Историк увлекся подсчетом числа осужденных, структурой приговоров,
практикой наказаний. Я же отдыхал весь во внимании: когда же начнут казнить?
В моем представлении, слово "репрессирован" означало только одно - пуля в
затылок, петля на шею, голову долой! Но пока было скучно, - так, щекотка
одна: лишение дворянства, чинов, "кавалерий", порка, ссылка, арест на две
недели.
Пятнадцатисуточники были очень недовольны императором, и выходя на волю
предавались крамолам с новой силой.
Историк насчитал за павловские годы только 573 дела по Тайной
экспедиции. По этим делам прошло 727 человек, которые отделались
наказаниями, совместимыми с жизнью. Самое худшее, что могло произойти с
"казнимым" - это вырывание ноздрей и ссылка на Нерчинские заводы. Одно время
даже губернатором Сибири был прощенный человек без ноздрей.
И тут, наш Историк проговорился. Оказывается из 36 миллионов тогдашних
русских - 33 миллиона "имели повод благословлять императора"! Павел,
оказывается, "репрессировал" выборочно, бил по заевшейся верхушке, надеялся
на народное благословение, "желая вызвать к себе любовь черни".
Правильно, так и надо, так мы и будем потом поступать, ваше величество!
Вот популистские изыски Павла Петровича.
Крепостные получают "право голоса" наравне с вольными. То есть, им
дозволяется присягать императору вместе с мещанами-дворянами, а не просто
мычать одобрительно с прочим скотом, как при либеральной "матушке".
Отменен рекрутский набор, армия стала более компактной и
профессиональной - 335 тысяч вместо 500. Спроецированное на нашу нынешнюю
душу населения это получается как бы 1,75 миллиона вместо 2,5. Так что нам
еще снижать и снижать!
В 1797 году народу простили подушный недобор в 7,5 миллионов рублей -
10% госбюджета. Вот эти самые недоимки и навалили на дворянство.
Через год Павел сломал сопротивление Сената и запретил продавать
крестьян без земли. Теперь не получалось разорвать крестьянскую семью,
разорить рабскую хижину дяди Тома. Запрещались аукционы, торги живым