"Сергей Кравченко. Кривая Империя. Книга 3" - читать интересную книгу автора

привел его поступок 10 июля", - сочувствует церковному чиновнику жалостливый
Историк. Еще бы не жалеть, когда 25 июля весь бомонд праздновал день
рождение сестры царя, и вино лилось рекой, а заморские фрукты поедались
возами, и все - без Никона!
И год прошел. А людей за визит к Никону все таскали на допрос. И на
допросах они сказывали, что Никон угрожает связью с Выговским и другими
темными силами. Но власти мирские Никона не трогали, и даже разрешили
посещать его лицам духовного звания. Он стал намеками проситься обратно,
утверждать, что благодать божья осталась с ним, что он чудотворец, и бояре
забеспокоились, как бы побыстрее избрать нового первосвященника.
На Пасху митрополит Крутицкий сел на место патриарха. Не на престол,
конечно, а на осла, изображая въезд Христа в Иерусалим. Никон возмутился и
написал царю, что нового патриарха, если хотите, можете избрать. А он,
Никон, к этому делу не вернется, "как пес к своей блевотине", но передаст
новоизбранному божью благодать. Причем в нем самом оная не убудет. Это
означало "двупатриаршество".
Однако, к блевотине пса тянуло непреоборимо. Узнав о конотопском
разгроме и приготовлениях к обороне Москвы, Никон поехал к царю, был
встречен приветливо, приглашен на обед в семейном кругу и ... ласково
отпущен восвояси. Тогда Никон попытался опять спровоцировать народ. Он
устроил бесплатную публичную кормежку убогих, сам лично ходил по рядам и
самым гнилым уродам мыл ноги перед едой - в тазике, который за ним таскали
служки. Патриарх опускался на колени перед бомжами и едва не вытирал им ноги
своими волосами, как Мария Магдалина. При этом он распрашивал едоков о
международном положении, - он же сам только что прибыл из "пустыни", куда
новости не доходят. Московский бомж, как известно, - самый начитанный и
информированный бомж в мире. Вот Никону и отвечали, что дело дрянь, отец,
хохлы наших порубали и на днях с татарами прибудут сюда, на твой обед.
"Святая кровь христианская из-за пустяков проливается!", - горестно вздыхал
Никон. Пустяками он считал упорство царя, какие-то ерундовые растраты и
наветы, из-за которых божья благодать в его лице удалена из столицы. Тут
спектакль был прерван. Царь передал Никону, чтобы он прекратил безобразие и
валил в монастырь.
17 февраля 1660 года открылся специальный духовный собор по Никону.
После зачтения обстоятельств дела царь попросил найти в церковных книгах
аналогичный прецедент или прямое указание, как быть. Попы нашли: через шесть
месяцев волокиты нужно выбирать нового священника, вместо ушедшего по
собственному желанию. А ушедшему - полная отставка от любого священства.
Царь не торопился ставить визу на приговоре. Ему неохота была брать на себя
ответственность "за пустяки". Он велел созвать всех участников съезда в
Успенский собор, пригласить греческих ученых-богословов, прижившихся в
Москве, и хором объявить приговор. Хор пропел по греческому оригиналу:
"Безумно убо есть епископства отрещися, держати же священства". Оставалось
только чиркнуть пером. Но встрял главный теоретик церкви Епифаний
Славеницкий. Оказалось, что никаких таких слов в божественных книгах нету!
Это греческие иммигранты придумали их сами - на злобу дня. Чуть было, не
ввели царя во грех!
Никон, тем временем, симулировал покушение на свою жизнь. Он придумал,
а его люди в монастыре исполнили коварный замысел. Никон сказался
отравленным и пожаловался в Москву на митрополита Крутицкого. Мгновенно и