"Милош В.Кратохвил. Европа кружилась в вальсе (первый роман) " - читать интересную книгу автора

Вильгельм II решил ее, как он сам считал, весьма ловко, хотя на всякий
случай Бюлову этим не похвастался; он просто-напросто велел пригласить посла
фон Чирски из своей свиты, а царь избрал для той же цели адмирала Бирилева,
и, когда они оба вошли, кайзер прикрыл рукой текст договора и предложил
свидетелям поставить свои подписи на свободном месте под строками документа.
Чирски повиновался без малейших колебаний; русский же адмирал вопросительно
взглянул на царя и, только когда Николай II кивнул, расписался тоже.

Когда ночью того же дня Бюлову вручили депешу, он глазам своим не
поверил - это был вовсе не первоначальный вариант договора. Император,
конечно же, его "улучшил", да так, что на этот раз у канцлера холодок
пробежал по спине. Чего стоит уже первый и главный пункт! "В случае
нападения на одну из двух империй какой-либо европейской державы союзник
обязуется оказать в Европе помощь всеми имеющимися в его распоряжении
вооруженными силами..."
Здесь даже дважды подчеркнуто, что договор распространяется лишь на
европейский регион! Будь все сформулировано более общо - а именно так оно и
было в первоначальном проекте! - то в худшем случае это можно было бы
истолковать, ну, скажем, как обязательство по совместной защите общих
интересов на Дальнем Востоке, окажись они под угрозой, а это что же такое?
Любой дурак поймет, что договор направлен исключительно и только против
Франции! Может ли Германии угрожать Австрия? Или северные страны? При этом у
России именно с Францией есть более давний договор! Но этого, разумеется,
его величество не изволит принимать во внимание!
Бюлов отер платком пот со лба.
Но и это еще не все: четвертый и последний пункт обязывает Россию
попытаться вовлечь в новый альянс еще и саму Францию. Наивность, граничащая
с провокацией, и прежде всего в Лондоне над этим не преминут посмеяться!
Этот безумец и в самом деле полагает, будто он один способен управлять
всем миром. Да и почему бы ему так не полагать, коль скоро он верит в то,
что является исполнителем воли Божьей?
Нет, возмущаться бесполезно.
И потому Бюлов берет перо и пишет на имя императора письмо с просьбой
об... отставке.

Через день после того, как рейхсканцлер подал свое прошение об
отставке, он незамедлительно получает ответ от своего властелина:
"Милый Бюлов,
полагаю, вы избавите меня от необходимости описывать вам мое душевное
состояние. Так, даже не приводя подобающего и сколько-нибудь убедительного
довода, поступает со мною мой друг, лучший, ближайший из всех, какие только
есть у меня в целом мире; этим он нанес мне удар столь ужасный, что я
совершенно убит и не без основания опасаюсь впасть в тяжелое нервное
расстройство.
Не забывайте, что вопреки моей воле вы воспользовались мною ради
достижения успеха в своей марокканской политике. Перечитайте-ка еще раз
телеграмму, которую я вам тогда послал из Танжера! Я причалил к
марокканскому берегу ради вас и, поскольку этого требовали интересы родины,
сел на чужого коня, хотя мои возможности по части верховой езды ограничены
ввиду дефекта левой руки; и эта проклятая лошадь чуть не лишила меня жизни.