"Марина Красуля. Живи, Мария! (Повесть) " - читать интересную книгу автора

вроде улыбаются чуток...
Она видела эти глаза прежде... Знакомая? Нет... нет... эти глаза...
Точно! Маню ажно в жар кинуло. С иконы глаза!
- Как зовут тебя, милая?
- Ма-р-ри-я. Мари-я-А-лек-се-ев-на, - шепот слабый, прерывчатый, будто
калькой шелестит.
- Ты чья будешь? Потерялась?
- Близкие помер-ли. Дальние прогна-ли. Бро-шенка я... - голос как
издалека, звуки тонкой ниткой наживляет.
- ...Айда ко мне жить.
- Рада бы, да не дойду, видать... Ступай... оставь... недолго мне
осталось...
Маруська взбеленилась, усталость - как рукой. Подхватила старую под
мышки, поставила на тощие ноги, извернулась, взвалила на спину и поволокла.
Дети подбежали, с интересом разглядывали, осмелев, трогали... Бабушка
лежала на массивном дерматиновом диване, водила глазами, осматриваясь.
Маруся налила в миску кислого молока, накрошила сухую лепешку, замешала тюрю
и покормила. Ложек пять скормила, больше нельзя...
Через неделю Марь-Лексевна совсем пришла в себя, освоилась, по дому
возиться начала. Там притрет, здесь приберет, почистит-помоет. Подмога!
В одно утро Маруся подошла и сдернула черный платок с седой головы:
- Хватит! Черного в твоей жизни больше не будет, - и повязала белую
косынку, - вот так!
Высокая, статная, красивая Марь-Лексевна оказалась настоящим
сокровищем! В меру суровая, сдержанно нежная, образованная: учительницей
прежде работала. Полюбила она и Марию, и детей всем сердцем, как родных.
Слава Богу! Есть теперь кому и за детьми присмотреть, и сварить, и печь
протопить.


Глава 18

Какое это было утро - она не запомнила. Работа выматывала так, что дни,
недели, месяцы слиплись в один мучительный серый комок. Встал, за лопату,
пришел, упал. Встал, за лопату, упал. Встал-упал-встал-упал... Не человек -
механизм! Без чувств. Без мыслей.
А хорошо было б запомнить то утро.
Директор мелькомбината метался в своем кабинете. Злился. Повариха из
столовой упорхнула с каким-то майором в неизвестном направлении. Важный
объект питания оголился. Призванный на дознание кадровик суетился и мычал:
- Не знаю, куда делась. Не знаю, кого ставить. Нет подходящей
кандидатуры. Я не виноват. Я их, дур, караулить не обязан. Дайте три дня,
постараюсь найти.
- Какие три дня? Какие три дня?!. - гремело начальство. - Народ в обед
жрать придет! В обед! Через пять часов! Да меня бабы порвут! С живого шкуру
спустят! У-у, урод! Я сам найду кухарку. Прямо сейчас найду. Пошли!
И они двинулись на территорию. Повсюду работают одни тетки: и молодые,
и постарше. Мрачные, грязные, харкают матерщиной.
И вдруг - хоп! - маленькая грузчица. Чистенькая, ладная. Главное, у
всех косынки, робы, сапоги замызганные, мордахи чумазые. А на этой - вся