"М.С.Красовицкая. Литургика " - читать интересную книгу автора

присоединяется, может быть, еще более прекрасное: искусство церковного
пения.

Надо сказать, что Устав регулирует не только порядок и состав
богослужения, но и его музыкальный элемент, предписывая не только
определенные напевы, но и характер их исполнения "косно" (медленно), "не
борзяся" (не спеша), "велиим гласом" или "тихим и кротким гласом". Здесь мы
должны остановиться и вспомнить о том, что такое пение и чем вообще оно
отличается от обыкновенной речи. Даже из нашей обычной жизни мы знаем, что
пение более возвышенно, более эмоционально наполнено, как бы приподнято над
обыденным уровнем.
Вспомним, когда в Св. Писании упоминается пение. Так, едва пройдя
Красное море и спасшись от преследований фараона, древний Израиль поет
хвалебную песнь Богу (Исх. 15, 1-19). Из Нового Завета мы знаем, что Господь
и Его ученики-апостолы после Тайной Вечери, "воспевше, изыдоша в гору
Елеонску" (Мф. 26, 30). Павел и Сила пели в тюрьме (Деян. 16, 25), ап. Павел
пишет в Послании к Ефесянам: "Исполняйтеся Духом глаголюще себе во псалмех и
пениих, и песнех духовных" (Еф. 5, 18-19). Пение объявляется обязательным и
важным элементом богослужения; более того, воспевая песни на службах, люди
уподобляются ангелам. Об этом нам неоднократно говорят богослужебные тексты,
этому есть множество других свидетельств. Самый образ пения в Церкви -
антифонный - является подражанием ангельскому пению, которое было явлено в
видении св. Игнатию Богоносцу. Ангелы, сменяя друг друга, воспевали на
небесах торжественную песнь. Очень простые и памятные всем слова
свидетельствуют нам о таком высоком призвании человеческого богослужения:
"Воскресение Твое, Христе Спасе, ангели поют на небесех; и нас на земли
сподоби чистым сердцем Тебе славити".
Однако пение в богослужении не является самоцелью, услаждением слуха
или каким-то украшающим элементом. Пение служит обязательным спутником,
торжественным одеянием слова, которое является ядром, центром богослужения.
Этому нас учат богослужебные тексты. Первая стихира на "Господи, воззвах"
воскресной службы 8-го гласа начинается словами: "Вечернюю песнь и словесную
службу Тебе, Христе, приносим..." Песнь и словесная служба! Это самое
главное, что есть в нашем богослужении. Церковное пение, которое являет нам
нерасторжимое, прекрасное единство звука и слова, может быть названо
"звучащей иконой", самым, может быть, прекрасным человеческим приношением
Богу-Слову, Которому мы желали бы служить.
Но в то же время вся эта возвышенная и прекрасная богослужебная жизнь
регулируется очень строгими, конкретными правилами, т. е. вся эта служба,
казалось бы, такая свободная, ничем не скованная, на самом деле подчиняется
очень ясной идее чина и порядка, который и выражается в Уставе Церковном.
Идея Устава соприродна самому богослужению. Еще в раннехристианские времена,
которые мы называем харизматическими, во времена свободного проявления Духа
в жизни людей, ап. Павел писал к Коринфянам: "Вся благообразно и по чину да
бывают" (1 Кор. 14, 40) - пусть у вас все будет по порядку, устроено разумно
и красиво.
Что же такое Устав? Какие-то рамки, сковывающие церковного человека?
Строгие предписания, которым приходится подчиняться? По-видимому, с этим
согласиться нельзя. Исполнение Устава является прежде всего первым и
прекрасным послушанием Церкви, это похоже на послушание ребенка его матери.