"Авенир Крашенинников. Горюч-камень " - читать интересную книгу автора

- Надо бежать, Моисей, - настаивал Еремка, повышая голос. - Все одно
пропадать!
- Марью и Васятку бросить?
Луна выпуталась из туч, бельмастым глазом мигнула рудознатцам и снова
канула в черноту. Марья до боли прикусила губу. Хорошо знала она этого
Еремку. Вместе с ним уходил Моисей на Полуденный Кизел искать железо, а
потом на Березовских приисках под Екатеринбургом мыл золото. Вместе,
ободранные, заросшие первою бородою, вернулась они в Юрицкое. Что же
пересилит теперь: давнишняя ли эта дружба, или?.. Марья зажала рот ладонью,
чтобы не закричать.
Зашуршала трава, залились дурными голосами собаки. Двигая кадыком,
Моисей вошел в избу. Перед иконами на коленях стояла мать. Ее костлявое тело
мерно сгибалось, она бормотала молитву, кашляла. Отец темным деревом сидел
на лавке. Простоволосая, в длинной рубахе, Марья метнулась к мужу, прижалась
всем телом:
- Никуда тебя не пущу, никуда!


2

Небо на востоке залилось кровью, но низкие тучи быстро стерли ее,
зарябили огненными пятнами. На волосках крапивы, на корявой синеве заплота
подрагивали капли. В мокрой пыли сидел Прошка, тыкал пальцем в небо. Видно,
как столкнули вчера блаженного, так и остался он на дороге беседовать с
Христом. Покачивая деревянными ведрами, шли бабы по воду, крестились,
всхлипывали. В кузне вытенькивали молотки. Выжившие зимою крестьянские одры
уныло мотали головами, дышали синеватыми ребрами. Кузнец Евстигней длинными
руками ловко загибал лошадиную ногу, припечатывал подкову. Его черные, как
жуки, сыновья ладили обручи на тележные колеса. Встряхивая цыганистыми
кудрями, Евстигней по привычке подбрасывал шуточки, но сельчане хмуро
молчали. Кузнец в сердцах выругался, притих.
Возле Буланки топтался отец, слезливо оглядывал тощую кобыленку. За
находку железных руд приказные Строганова пожаловали когда-то Моисея
деньгами, и отец привел Буланку из Нердвы. На радостях выпито было немало
браги. Кобыленка оказалась доброй и дельной, но на крестьянской работе
скоренько поизносилась. Она моргала белыми ресницами, ласково дышала на
Моисея.
- Не выдумывай, отец.
- Да ведь как же вы без лошади-то, - с трудом выговорил старик, с
надеждою косясь на сына.
- Доберемся как-нибудь. Не к спеху.
- На одной телеге доедем, - сказал неожиданно Еремка, выходя из кузни.
- Вернулся! - Моисей шагнул к нему, стукнул по плечу.
- Вот оно и есть, - вздохнул тот. - И куда их бросишь? Верно ты
рассудил. Трое их у меня, и Глаша опять в тяжести...
Он, немного сутулясь, глядел сверху на Моисея. В серых беспокойных
вечно глазах его сквозила лютая тревога.
Смущенно подергав бороду, отец повел Буланку домой.
- Сыну родному пожалел, - всхохотнул кабатчик Сирин, который тоже
собрался на новые места, вслед за своими должниками.