"Владислав Крапивин. Заяц Митька" - читать интересную книгу автора

резвилась целая толпа таких вот красочных сорванцов с поцарапанными
щеками и сухими сосновыми иглами в волосах. Как лихо эти разбойники
махали деревянными мечами и прыгали с деревьев на неуклюжих стражников
шерифа!..
Жаль только, что там у нас не было громадного колодезного колеса -
как здесь, в Загорье. Уж мы бы это колесо обыграли в фильме и так и сяк,
отсняли бы его во всевозможных ракурсах.
Колесо это считалось главной загорьевской примечательностью. К нему
ходили туристы, его рисовали заезжие художники. Старинное, темное, метра
три в поперечнике, оно было сколочено из тонких бревен, брусьев и досок.
Ржавыми гвоздями-костылями.
Вертикально возвышаясь над колодезным срубом, это сооружение наводило
на мысли о древних мельницах, русалках и домовых.
Непонятно было, зачем к обычному колодцу понадобилось пристраивать
такой исполинский ворот. Может быть, когда-то им поднимали из глубины
какие-нибудь громадные бадьи с особой, чудодейственной водой? Не знаю.
Теперь к цепи на бревенчатом валу было привязано обычное оцинкованное
ведро. Чтобы вытянуть его из глубины, деды и бабки брались за деревянные
ручки на громадном ободе, раскачивали древнеинженерную махину, а она
нехотя, со скрипом, приходила в движение, словно ленивое колесо
обозрения в городском парке...
Несмотря на все неудобства, старые жители Загорья колесом своим
гордились. Любили его. А еще больше любили это устройство их внучата.
Когда бы я ни шел мимо, обязательно видел, как на колесе копошатся
пестрые, похожие на цирковых акробатов фигурки. Одни раскачивали колесо,
танцуя внутри обода, другие висели на спицах, болтая тонкими
разноцветными ногами. А порой находился удалец, который, прыгая по
рукоятям, как по ступенькам, заставлял делать колесо полный оборот.
Это похоже было на ярмарочный аттракцион прошлых веков. А издалека -
на остроумную заводную игрушку, сделанную для витрины "Детского мира"...
Конечно, глядя на такую карусель, я жалел об оставленной дома
любительской кинокамере. И уговаривал оператора снять колесо с
мальчишками для спектакля - хотя бы просто как маленькую вставную сцену
или деталь пейзажа. Операторы сперва проявляли энтузиазм. Но только на
словах. Подвигнуть этих специалистов на лишнюю съемку было гораздо
труднее, чем раскачать великанское колодезное колесо.
Взрослые не ругали мальчишек-акробатов, только иногда ворчливо
напоминали:
- В колодец не угодите, бесенята...
Впрочем, колодец был с крышкой, а колесо к тому же отстояло довольно
далеко от края сруба.
Старые жители были добродушны, приветливы, к работе "киношников"
относились с пониманием. Охотно продавали нам парное молоко и пучки
свежей моркови. Эту морковку любили грызть наши юные артисты. А потом
швыряли в высоту хвостатые, с ботвой, огрызки - это называлось "салют".
Надо признаться, не всегда морковка добывалась праведным путем.
Со мной из Свердловска приехали на съемки двое ребят - мой сын Павлик
и его сотоварищ по "Каравелле" Олег. Павлика режиссер уговорил сниматься
в роли шестиклассника-вундеркинда Шурика. А Олега я прихватил с собой
под тем предлогом, что нужны специалисты по оснастке и вождению парусной