"Владимир Краковский. День Творения" - читать интересную книгу автора

руками, какие у них были, ухватились: "Книгу о Верещагине? Ах, как это
своевременно! Ах, как насущно!" Тут же заключили договор, даже аванс выдали.
Директор института керамических сплавов, так называемый Пеликан,
отнесся к делу с большим пониманием его важности: усадил меня в мягкое
кресло, нажал кнопочку на столе, крикнул в микрофон: "Зина, ко мне
никого!" - и часа три обстоятельно рассказывал: о студенческих годах
Верещагина, о его чудачествах и, главное, конечно, о создании Кристалла.
Была у меня надежда узнать кое-что от Агонова, но тот говорил только о
себе, нес всякую ахинею: сейчас, мол, изучаю феномен вращения Земли вокруг
собственной оси и нахожусь на пороге величайшего открытия, в сравнении с
которым так называемая теория Коперника просто жалкий лепет недоучки...
Верещагина он только ругал; впрочем, не его одного, всех ученых вообще, а в
особенности Галилея - дался им с дядей Валей Галилей! Ругая великого
итальянца, Агонов таким тоном произносил его имя - Галилео, будто оно -
матерное слово на иностранном языке и ему, Агонову, известен перевод. "Этот
мудрствующий вельможа, этот, извините, Галилео,- кричал он,- с таким
театральным квазимужеством заявивший: "А все-таки она вертится!", даже не
дал себе труда уточнить: вокруг чего? Вокруг Солнца? - да, не спорю, но
вокруг собственной оси - чушь, гиль, блеф, оптическая иллюзия! Земля
вертится вокруг Солнца, оставаясь неподвижной относительно самой себя,- и
это докажу я, Агонов! Вселенная постоянно совершает вокруг нас такие
выверты, что нам кажется, будто вращаемся мы сами! Парадоксально?
Противоречит визуальным наблюдениям? Но в том-то и вся прелесть истины, что
она всегда противоречит!"
Только время зря с ним потерял.
Ну и, конечно, очень ценные сведения получил я от Альбины, Юрасика,
Геннадия и Ии.
...Как зеницу ока храню я коллекцию верещагинских гвоздей. Переезжая с
этой квартиры, он оставил их мне, сказав на прощание: "Будь с ними
осторожен. И не втыкай в живую плоть".
И еще он подарил мне коллекцию старинных монет. "Там ость два
одинаковых гривенника времен Екатерины Второй,- сказал он мне.- Один из них
можешь на что-нибудь сменять".
Вот на этом я и закончу вступление.

2

Итак, о жизни Верещагина расскажу я вам.
Когда-то мне уже пришлось написать несколько книг, так что в общих
чертах я знаю, как это делается. Начинать, например, лучше всего не с
начала. Вот и начну не с начала. О рождении и детстве моего героя я расскажу
чуть. позже, а начну с того, как в квартире уже сорокашестилетнего
Верещагина посреди ночи внезапно зазвоним телефон.
...Нет, не с этого. Я, пожалуй, начну вообще не с Верещагина. Расскажу
одну историю, которая в дальнейшем многое поможет понять. Только пусть
читатель не думает, что она специально сфантазирована автором для этой
книги - чтоб многое помочь понять. Эта история - реальный факт. Я ее недавно
в журнале вычитал.
В некотором царстве, в некотором государстве существует
автомобильно-авиационный завод. Приезжают туристы, ходят по этому заводу и