"Вильям Федорович Козлов. Солнце на стене (роман) " - читать интересную книгу автора

- Где ты был? - зашумел Матрос, распахнув дверь. - По всему городу
разыскиваем тебя на такси...
Он был в новом синем костюме, в светлой рубахе в клеточку. Пиджак,
будто панцирь, обтянул мощный Валькин торс, и, когда он двигал руками,
материал подозрительно потрескивал.
- На свадьбу или на похороны? - спросил я.
Валька схватил меня за руку и потащил из комнаты. У подъезда стояла
"Волга". Рядом с шофером сидел невозмутимый Уткин и слушал волнующий
метроном счетчика.
- Поехали, - поздоровавшись со мной, сказал Аркадий.
- Хоть скажите - куда? - попросил я.
- Ты сиди, - мрачно уронил Матрос. Он через плечо Уткина посмотрел на
счетчик и еще больше помрачнел.
- Вы решили угостить меня роскошным обедом и везете в ресторан? -
спросил я.
- В ресторан! - хмыкнул Валька.
Уткин молча улыбался в свою черную бороду. Он тоже был сегодня
нарядный и какой-то торжественный.
- Хватит дурака валять, куда мы едем? - спросил я. Их
многозначительные рожи стали раздражать меня. И шофер попался на редкость
молчаливый. Он держался шершавыми руками за гладкую баранку, будто это
спасательный круг, а он утопающий. И хотя бы раз рот раскрыл.
- Сейчас направо, - сказал Уткин. - У дома с мезонином остановите,
пожалуйста.
В этом доме и жил Аркадий. Я у него еще ни разу не был, хоть он и
приглашал. Всегда неохотно хожу в незнакомые дома. В чужом доме чувствую
себя, как в новом костюме: что-то топорщится, где-то жмет...
Уткин привел нас в большую светлую комнату с балконом. Спал он на
раскладушке, застланной красивым пледом в крупную клетку. На стенах
развешаны холсты, на длинных верстаках стояли законченные и незаконченные
скульптуры. Пустоглазые головы отливали мертвенной синевой. Обнаженная
некрасивая женщина с большим животом и отвислой грудью стыдливо улыбалась,
стесняясь своего уродства. Посредине комнаты на подставке возвышался
какой-то солидный монумент, укутанный серым холстом.
К нему-то и подвел нас Уткин. Матрос искоса взглянул на меня и громко
вздохнул. Стоя перед закутанной в холст скульптурой, я понял, почему не
приходил сюда, когда Уткин приглашал. Еще не видя скульптуры, я уже
испытываю волнение: а вдруг не понравится? Врать я не умею, а кому
приятно, когда ругают твою работу? Когда ты на выставке, никто не ждет от
тебя рецензий. Ходи, смотри, радуйся, возмущайся - это твое право. А тут
другое дело. Ты приглашен, тебе оказали доверие, от тебя ждут, чтобы ты
высказался.
- Показывай, ради бога! - сказал Матрос. Ему не терпелось взглянуть
на себя, парня даже пот прошиб.
Уткин задумчиво посмотрел куда-то выше моего плеча. Глаза у него
чистые и спокойные. И я понял, что ему можно говорить что угодно. Этот
маленький, но крепкий парень с бородой все уже испытал: и яростные споры,
и крупные неудачи, и настоящий успех.
Уткин небрежно стащил холст и отошел в сторону, давая нам возможность
обозреть скульптуру со всех сторон. Он не стал ничего говорить, пояснять,