"Вильям Федорович Козлов. Солнце на стене (роман) " - читать интересную книгу автора

Чего мне там с вами, молодыми, делать?
- Я пошутил, - сказал я. - Дело тут не в новоселье...
- А в чем же? - Ремнев с любопытством посмотрел на меня.
- Я ничего против Тихомирова не имею, - сказал я.
Ремнев сгреб папки и положил в шкаф. И коробку с леденцами убрал.
- Голова трещит, - сказал он. - Второй день вожусь с этими бумагами.
Документация, инвентаризация и все-такое... Пошли-ка отсюда!
За проходной Ремнев заговорил о футболе, и мы до самого виадука
горячо обсуждали поражение нашей сборной на мировом чемпионате. О
Тихомирове больше ни слова. Футбол - самая благодатная тема разговора для
мужчин двадцатого века. Остановившись у виадука, мы еще долго толковали о
знаменитых футболистах. Мамонт обстоятельно разбирался в этом вопросе. Нам
было никак не разойтись. И лишь пассажирский, с грохотом пронесшийся мимо,
напомнил о том, что пора домой. Мамонт свернул к пятиэтажному зданию, а я
поднялся на виадук.


Вот уже несколько дней, как вернулся из киноэкспедиции Сашка Шуруп. Я
обрадовался. Скучно все-таки одному в большой пустой комнате. Сашка
познакомился с режиссерами, киноактерами - так сказать, приобщился к миру
искусства. И это, конечно, наложило на него свой отпечаток. Во-первых, он
изменил прическу: отрастил волосы на девчоночий манер. Во-вторых, не
снимал потертую замшевую жилетку, которую ему подарил молодой талантливый
кинорежиссер, и, в-третьих, стал называть всех "стариками". Волосы и
жилетка еще куда ни шло, а вот это надоевшее словечко "старик" меня
раздражало.
Не обнаружив пепельницы, Сашка сразу же приспособил для этой цели
древнюю пиалу, которую я привез из Каракумов. Эта пиала напоминала мне о
месяце зноя, пота и соли. Ни одной тучи на небе, ни капли дождя. Правда,
была одна песчаная буря. Она настигла нас в равнине Копетдага. Мы обвязали
головы рубахами и залезли под грузовик. Когда я вспоминаю тот день, у меня
такое ощущение, будто на зубах снова скрипит песок, и хочется крепко
зажмурить глаза. А эта убийственная жара у солончаковой впадины Унгуз?
Непрерывный гул в голове, будто там запустили электрический мотор, и
распухший белый язык...
Шуруп не питал никакого почтения к древним реликвиям. И чаша,
извлеченная из глубин веков, стала кладбищем окурков.
- Из нее жрали водку людоеды, а теперь пусть послужит цивилизованному
человеку, - заявил Сашка.
Шуруп всех наших далеких предков считал людоедами. Я не стал
доказывать "цивилизованному" человеку, что людоеды не имеют никакого
отношения к этой находке.
Сашка не горевал, что не поступил в институт. Он просто не успел
подготовиться. На будущий год велели снова приезжать. Ребята, с которыми
он сдавал, советуют поступать на актерский факультет. Туда он запросто
пройдет. У него все данные. А режиссерский - это кот в мешке. Никто не
знает, получится из тебя режиссер или нет. Скорее бы фильм выходил, в
котором Сашка снимался. Режиссер даже вырезал один кусок, где Сашка
заснят, потому что он слишком яркая фигура и забивает главного героя. И
Сашка небрежно назвал по имени известного киноартиста.