"Феликс Михайлович Козловский. "Третий" выходит на связь" - читать интересную книгу автора

- Это ваш фонарь? - Комбриг вытащил из сумки немецкий
фонарь-трехцветку.
- Нет, - растерянно произнес Тарновский. - У меня никогда не было
такого. Все, что я имел, у меня забрали при обыске. Откуда я мог бы взять
фонарик?
- Мог бы, - жестко сказал Бокарев. - Черт тебя знает, где, но немцам
ты сигнал подал. Теперь они нас под Залесьем встретят - будь здоров!
- Я ничего не знаю, - покачал головой Тарновский. - Вы можете меня
расстрелять, но я больше ничего не знаю. Это какая-то провокация.
Бледное лицо его покрылось испариной, он задыхался.
- Дайте воды, - сказал Куневич, - ему плохо.
Бокарев плеснул из своей фляги воды в кружку и подал Тарновскому. Тот
выпил несколько глотков.
- Где Катя?
- С Невиновской ничего не случилось, вы ее скоро увидите, - ответил
Куневич. Посмотрел Тарновскому в глаза, не нашел там ни раскаяния, ни
страха, а только смертельную усталость и недоумение, добавил: - Ладно,
уведите его. Поставьте охрану.
Тарновского увели. Комбриг потер пальцами виски, прикрыл глаза.
- Что задумался, Семен Сергеевич? - спросил комиссар. - До появления
Лобке-Тарновского у нас в бригаде не было никаких неожиданностей. Я еще
тогда предлагал арестовать его.
- Поспешность в таких делах мало чего стоит, - заметил Капустин.
- Мало? - вспылил Бабенко. - А какой ценой нам обойдется
медлительность? Нужно менять план прорыва блокады. Немцы наверняка засекли
сигнал. Мы не можем рисковать жизнями своих людей. Нет, с меня хватит! Я
предлагаю расстрелять диверсанта. Беспечность во время войны -
преступление.
- Не ожидал я от тебя такой прыти, комиссар, - строго произнес
Куневич. - Тебе, как политическому работнику, надо бы больше верить людям.
Мы должны бороться за человека, за его жизнь. Да, врагов мы уничтожаем. Но
что Лобке-Тарновский враг, еще не доказано. Мы, конечно, можем его
расстрелять. Но разве в этом выход? Допустим, что Тарновский диверсант.
Один он действовать не может, ему нужна связь. Спешка с арестом Тарновского
оборвала бы нить. Считаю, что мы правильно сделали, когда предпочли аресту
секретное наблюдение за ним и еще кое за кем. Мы должны раскрыть немецкую
агентуру до конца, выявить и обезвредить диверсантов. В нашем деле
беспечность - действительно преступление. Но если Тарновский - вражеский
агент, зачем ему было рисковать? Ведь он еще не знает нашего замысла.
- У диверсанта или диверсантов, несомненно, есть помощники, и ты зря
горячишься, Григорий Макарыч, - заметил Капустин. - Я полностью поддерживаю
комбрига. С одним фонариком на диверсию не ходят.
- Как с наблюдением? - спросил Куневич.
- За раненым и Невиновской поручено присматривать Василию Коту, рация
под наблюдением особого отдела, как и было договорено, - ответил Ковалев. -
Тарновский с Катериной накануне похода бродили по лесу. Правда, далеко от
лагеря не отходили. Наши люди подумывали, что у Тарновского где-нибудь
неподалеку спрятан передатчик, но подозрения пока не подтвердились. Вообще,
кроме фонарика, подозрительного ничего не замечено. Никаких фактов.
- Теперь появятся, непременно появятся, - сказал комбриг. - Но об этом