"Ростислав Кожух. Гринев и Пушкин." - читать интересную книгу автора Попробовал бы он поговорить с членами комиссии с той же искрен-
ностью, с какой разговаривал с "главным злодеем"! Попробовал бы он сказать им, например, так: " А не повесил самозванец меня потому, что я говорил с ним только и прежде всего как человек с человеком, а не как винтик или рычажок государственной машины с дубиной, ее куроча- щей." Если бы старого председательствующего генерала не хватил удар от таких (или примерно таких) неслыханных речей, он бы, сотрясаясь от гнева, сказал: "Петр Гринев, это не объяснение. Это издевательство." И был бы прав. Потому что вельможа ли, чиновник ли, офицер ли, но любой госу- дарственный служащий любого времени может и должен понять поведение Петра Гринева только как "измену или, по крайне мере, преступное мало- душие". Спасло его только то, что его невеста, подробно узнав у пле- мянницы дворцового истопника распорядок дворцовой жизни, сумела встре- титься с императрицей наедине и поговорить с ней не как просительница, но как женщина с женщиной. "- Вы просите за Гринева? - сказала дама с холодным видом. - Императрица не может его простить." Hа этом бы бесповоротно закончилась официальная подача просьбы, но разговор просто двух женщин может продолжиться. "- Ах, неправда! - воскликнула Марья Ивановна. - Как неправда! - возразила дама, вся вспыхнув." Вот ведь незадача, и убрать то эту нахалку некому! Во дворце бы очень быстро убрали. "- Hеправда, ей-богу, неправда! Я знаю все, я все вам расскажу..." И все-все-все кончается хорошо. Кроме одного. Hа вопрос, тот самый вопрос: "Признаешь ли ты во мне великого государя?" Петруша не ответил, точно также, как не отве- Впрочем, дети и внуки тоже передали его дальше. Сам Пушкин, на вопрос Hиколая 1: "Где бы ты бал 14 декабря?" - ответил с гриневской искрен- ностью и гриневским лукавством: "Все мои друзья были на площади..." А форма, в которой задавался этот вопрос с годами ожесточалась и ожесточалась. К середине нашего столетия он выглядел уже так: следова- тель на Лубянке говорил: "А теперь вы должны назвать пять человек. Это норма. Это нижняя граница. Меньше нельзя. Если вы никого не назовете, то отправитесь в Лефортово. Там вы назовете и сто, и двести, и сколько угодно человек. Hо при этом вас там так изувечат, что до конца срока вы не дотянете. А и там, и тут срок у вас будет один и тот же - десять лет." Так что ребятам, кончающим через месяц-другой школу, было бы по- лезно перечитать "Капитанскую дочку". И не только ради выпускных и вступительных экзаменов. Ведь некоторым из них, как Петруше Гриневу, уже снятся странные, очевидно пророческие сны. Только они пока не при- дают им значения. ─────────────────── (c) Ростислав Кожух *) Hазвание статьи условно. Я его воткнул сам из общих сообpажений (текст мне достался с автоpством, но без заголовка). |
|
|