"Анатолий Кожевников. Записки истребителя (про войну)" - читать интересную книгу автора

Раздевшись и закрепив на голове пистолет и комсомольский билет, я
осторожно вошел в воду. Поплыл.
Было очень холодно. Вот и середина реки. Еще немного, и ноги коснулись
песчаного дна. Начиналась большая отмель.Вода была не выше колена, но
подниматься во весь рост нельзя: могут обнаружить фашисты. Ползу к берегу.
Вдруг из темноты сдержанный шепот: - Стой! Руки вверх! - И немного погодя: -
Хальт! Хэнде хох! Я встал на колени, поднял руки. В великой радости от того,
что попал на свой берег, что слышу родную речь, был готов выполнить любые
команды.
Едва лишь приблизился к берегу, как в рот мне воткнули тряпку, а руки
мои оказались скрученными за спиной. Через десять минут меня, совершенно
раздетого, привели в блиндаж командира батальона. Я сообразил, что меня
приняли за врага.
- Откуда? - спросил майор.
- Из штурмового авиационного полка. Вчера вечером штурмовали на той
стороне. Меня зенитка подбила...
- Это, значит, ты? - обрадовался майор. - А мы думали, капут тебе.
Огонь-то у них сильный на этом участке! Мы видели, как они тебя подбили. Как
же тебе удалось пробраться сюда? Я подробно рассказал.
Вдруг спохватились, что я голый. Быстро нашлась пара белья,
гимнастерка, брюки и даже сапоги. В это время на той стороне поднялась
беспорядочная стрельба, ракеты озарили весь берег.
- Это они нашли зарезанного солдата, - пояснил комбат,- вот и подняли
стрельбу. Наверное, думают, что наши разведчики ушли к ним в тыл. Теперь до
утра не успокоятся.
Майор налил мне спирту:
- Выпей, иначе можно простудиться.
Выпил я одним духом и сразу почувствовал невероятную слабость. Уснул
прямо в блиндаже...
Радость возвращения Глебова омрачилась печальным событием. В этот день
мы хоронили своего друга лейтенанта Кудинова. Он был тяжело ранен при защите
Глебова, но сумел дотянуть до своего аэродрома, Кудинов посадил самолет и,
не выходя из кабины, умер.
Свою жизнь он отдал за жизнь товарища.

ГИБЕЛЬ ПРОСТОВА
Яркие лучи солнца отражаются на плексигласе кабин и металлических
дисках воздушных винтов "илов".
Штурмовики на бреющем полете проносятся над полями донского
левобережья. Выше их, от шестисот до полутора тысяч метров, идут
истребители. Если в районе цели не будет истребителей противника, штурмовой
удар нанесут все самолеты.
Летим с задачей уничтожить живую силу и технику противника в "орешке" -
так мы называли лесок южнее Воронежа, зеленое пятно которого на карте
напоминало орех. Не помню, кто из нас окрестил лесок "орешком", но его
название удивительно быстро получило широкое распространение. Может быть,
еще и потому, что орех надо раскусывать, а то, что приходилось делать нам с
леском, напоминало именно такое раскусывание. Сегодня ночью в "орешке"
сосредоточился гитлеровский пехотный полк.
Скоро передний край. Уже виден Дон. До него простираются луга,