"Анатолий Кожевников. Записки истребителя (про войну)" - читать интересную книгу автора

возможность летчику скрыться. С наступлением ночи он попытается перейти
линию фронта.
Отбиваясь от "мессершмиттов" длинными пулеметными очередями, мы
одновременно простреливали возможные подступы к подбитому самолету. Вскоре
штурмовики закончили обработку цели и направились домой.
Мы с Простовым, сделав все, что могли, для выручки товарища, взяли курс
к намеченному району разведки. Шли не высоко. Через шесть минут под нами
неожиданно обозначились огромные тела дальнобойных орудий.
Фашисты, очевидно, готовились к ночному обстрелу и размаскировали
батарею.
- Эх, рубанем! - решил я и ввел самолет в пикирование. В ответ с земли
полетели сотни огненно-красных струй. Энергичным движением отворачиваю
самолет в сторону и снижаюсь до бреющего. Этот же маневр повторяет и
Простов. Мы благополучно выходим на свою территорию.
Задача выполнена, координаты известны. Командир не ошибся: батарея
обнаружена на том месте, где днем по нас был сосредоточен зенитный огонь
противника.
На рассвете батарея перестанет существовать...

ГЛЕБОВ ВЕРНУЛСЯ
Через день в расположение полка вернулся Глебов. С большим вниманием
слушали мы его рассказ...
...Подбитый самолет я посадил между двух оврагов и сразу выскочил из
кабины. Осмотрелся. По склону оврага бежало несколько гитлеровцев. Вынув
пистолет, я снова забрался в кабину и приготовился к последнему бою. Почти в
тот же момент увидел над собой своих истребителей. Немецкие солдаты
испугались наших очередей и бросились в овраг, а я, воспользовавшись этим,
быстро добрался до поля неубранного подсолнечника и спрятался.
Когда самолеты улетели, немцы побежали к моему штурмовику. Не обнаружив
летчика, они стали расходиться в разные стороны, полагая, что я спрятался
где-нибудь поблизости. Я слышал их голоса. Темнота мешала им и помогала мне.
А тут на счастье погода стала резко портиться - пошел дождь. Ну, думаю,
погода как раз для тебя, товарищ Глебов... И осторожно стал пробираться на
восток.
Лишь бы успеть до рассвета к Дону. Я прикинул, что если ползти по
километру в час, то можно успеть.
Часы были при мне, и я частенько поглядывал на светящийся циферблат.
Все казалось, опаздываю...
Неожиданно мои пальцы коснулись лежащего впереди человека. Это секрет.
Мгновение - и нож, который я держал наготове, вошел в фашиста. Очевидно, он
ждал смены и поэтому, утомленный, не успел разобраться, кто к нему подполз.
"Если это секрет, значит, скоро берег Дона", - соображал я. А через
полчаса был уже у прибрежных зарослей. Время от времени то с одной, то с
другой стороны взлетали ракеты, освещая волнистую поверхность
разбушевавшейся реки. Ракеты взлетали из определенных мест.
Я пополз вдоль берега. Хлопок ракетницы раздался совсем близко. Припал
к земле и закрыл глаза, чтобы не быть ослепленным сильным светом ракеты.
Через несколько минут открыл глаза и в пяти шагах от себя, за камнем,
увидел согнутую фигуру фашиста. Короткий прыжок - и ракетчик, ткнувшись
носом остался недвижим. Теперь этот сектор не будет освещаться.