"Дидье ван Ковеларт. Вне себя" - читать интересную книгу автора

переглядываются, будто советуются. Ужасно, но, не будь я кровно
заинтересован, пришлось бы признать, что силы равны. Нет, Лиз не смогла бы
так подковать своего любовника. Она ничего не смыслит в ботанике, ей это
неинтересно - гипотеза о том, что она могла мне в наказание сотворить мое
"альтер эго", как карточный домик, рассыпалась на глазах. Этот тип такой же
настоящий я, как и я сам, он имеет то же образование и досконально знает все
темы, которыми я занимаюсь. Я копил свои знания десятки лет, а он - как он
мог за шесть дней возникнуть из ниоткуда с готовым багажом? Остается
предположить, что подмена планировалась заранее: допустим, "Монсанто",
мощный агропродовольственный трест, таким образом ставит палки в колеса нам
с Полем де Кермером, чтобы мы, чего доброго, не добились запрета на
трансгенные продукты...
- Как родилась у вас страсть к растениям? - спрашивает Кермер, ни к
кому из нас в отдельности не обращаясь.
Мы наперебой отвечаем, что родились в Орландо, штат Флорида, где папа
был садовником в Диснейуорлде: мы выросли на гигантской игровой площадке,
где природа была привлекательнее всех аттракционов.
- А чему он научил нас в первую очередь? - вдруг выпаливаю я и сам
поражаюсь тому, что у меня вырвалось: я уже говорю о "нас", как будто мы
близнецы.
Самозванец молчит, вперив в меня взгляд, будто хочет прочесть ответ в
моих глазах.
- Любить ужей, - тихо произносит он наконец. - Чтобы растения дышали.
- Как это? - спрашивает Мюриэль.
Я сглатываю ком в горле. А он объясняет - теми самыми словами, которые
употребил бы я, - что ужи питаются личинками комаров, позволяя таким образом
меньше обрабатывать растения инсектицидами, затрудняющими дыхание листьев. Я
мысленно вижу, как папа впервые дает мне погладить змейку среди зарослей
гибискуса и гигантских бамбуков "Полинезиан-отеля". Вижу, как он без устали
выстригает Микки-Маусов из буксов, Белоснежек из кустов боярышника,
Дональдов из бирючины. Как любуется своим шедевром, заколдованной горой в
"Фантазии": по склону из плюща низвергается водопад незабудок, растекаясь по
лужайкам Волшебного Королевства, - за эту композицию папа удостоился звания
"лучший служащий месяца". Вижу, что было потом: как он похудел и махнул на
себя рукой после ухода мамы, как начал пить и перестал бриться, за что в
конце концов и вылетел из Диснейуорлда. Мы переехали в Бруклин, где нас
приютила старенькая родственница в доме у самого океана. Год от года он все
больше опускался, стал сторожем при "большой восьмерке" на Кони-Айленде... Я
снова вижу стыд в его глазах, когда он сидел за столом напротив меня, я - за
учебниками, он - за батареей пивных бутылок. Ему было стыдно не только за
свой вид, но и за то, что я, как ему казалось, стеснялся его перед
окружающими. Сколько я ни твердил ему - то в шутку, то всерьез, - что люблю
его, что горжусь им каждый год, когда он выигрывает "Nathan's Hot Dog Eating
Contest", он так мне и не поверил, а потом взял и умер, доев четырнадцатую
сосиску на сотой минуте и побив посмертно собственный рекорд, - за три дня
до того, как я получил письмо из Йельского университета о присуждении мне
стипендии. То была его последняя мечта на этом свете... Воспоминания
подкатывают к горлу, а самозванец между тем излагает их как по-писаному,
выкладывает доказательства своей подлинности. Это чудовищно. Слышать историю
своей жизни из уст постороннего. Такое ощущение, будто все, что я знаю, все,