"Кэтрин Коути. Вампиры на Каникулах " - читать интересную книгу автора

Сначала виконт фон Кролок потянулся, и лишь потом задумался, как вообще
это у него получилось. Уже несколько месяцев подряд каждый вечер начинался
криком "Ты опять мне нос расквасил!" Разделять гроб с кем-то еще было
непривычно, но на этом настаивал Альфред, который страдал клаустрофобией,
боязнью темноты и боязнью быть похороненным заживо. А если добавить сюда
его школьную привычку прятать сухари под подушкой и грызть их посреди
полудня, можно понять, почему Герберт просыпался с красными глазами и
клевал носом весь вечер.
Остальные обитатели склепа были не лучше. Отец забирался в саркофаг с
керосиновой лампой и часов до трех листал газеты, параллельно проводя
сравнительный анализ современной международной политики с событиями
двухсотлетней давности. Вслух, разумеется, ведь нехорошо лишать домочадцев
возможности расширить кругозор. Магда и старик Шагал пытались заниматься
личной жизнью, тихо и ненавязчиво. Какие только меры не предпринимал
Куколь, чтобы научить их поведению в цивилизованном обществе! Один раз он
заколотил их в гробу на пару недель, но, как оказалось впоследствии, они
отреагировали на это наказание так же, как мышь, которую заперли в
сыроварне. В другой раз голубков расселили по отдельным гробам. Но они так
печально - и так однообразно! - перекрикивались, признаваясь друг другу в
любви, что граф, который терпеть не мог клише, собственноручно вытащил их
из разных гробов, сунул их в один гроб, отругал Куколя за самоуправство,
потом отнял у Альфреда сухари, задал сыну взбучку, чтобы тот не огрызался,
забрался к себе в саркофаг, хлопнул каменной крышкой... и она раскололась
посередине.
Говорят, что не везде вампиры спят в одном склепе. Вроде бы в
Соединенных Американских Штатах у каждого члена немертвой семьи есть своя
собственная усыпальница. Но это все байки, наверное.
Сегодня Герберт никаких проблем не испытывал. В гробу было просторно,
потому что он лежал в одиночестве.
Тысяча святых! Куда подевался Альфред?
Ведь они договаривались, что сбегут из подземелий вместе! А если он
вылез из гроба первым, то, пожалуй, мог попасться на глаза Призраку Оперы.
Ужасно, если так. Призраку даже не понадобиться швырять в Альфреда
чесноком. Стоит лишь напомнить, что он пробрался в эти апартаменты без
разрешения, и бедняга сам зачахнет от чувства вины. Чуть приподняв крышку
гроба, вампир посмотрел в щель, но ничего необычного не заметил. Тогда он
уронил крышку на пол, сел, поправил волосы и с удивлением уставился на
свою руку, облепленную комьями земли. Пошарил по простыне. В гробу, полном
земли, он не просыпался уже пару столетий, с тех пор как вышел из возраста
для игры в "мертвецов и могильщиков." Кому взбрела в голову эта идея и
зачем?
Вдруг рядом с гробом он заприметил чашку, с синими цветами и
позолоченной каймой. В сосуде находилась более чем знакомая жидкость.
При всем своем восхищении французской толерантностью, даже Герберт не
допускал мысли, что человек, обнаруживший в своем доме вампира, побежит
покупать ему завтрак, а потом еще нальет кровь в изящную тару. Даже
монахиня, в чьи обязанности входит любовь к ближнему, не проявила бы
столько доброты, а что уж говорить о мрачном владыке подземелий? Протерев
еще сонные глаза, виконт заметил под блюдечком сложенный вдвое листок