"Кэтрин Коути. Вампиры на Каникулах " - читать интересную книгу авторазаявляется Мефистофель и...
- Кусает его? - ... предлагает ему свои услуги в обмен на его душу. Фауст соглашается и становится... - Бессмертным? - ...вновь молодым. Во втором акте Валентин, брат Маргариты - это девушка, которая нравится Фаусту - устраивает с Мефистофелем заварушку. Друзья Валентина достают мечи... - А у них рукоятки в форме креста! - Ну д-да, - виконт захлопал ресницами, поражаясь догадливости друга. Как говорят англичане, иногда и слепая белка находит орех. - Как хорошо, что мы опоздали, - обрадовался Альфред. - А в третьем акте... впрочем, сам сейчас увидишь. На сцену, изображавшую сад с цветочными клумбами, вышла Маргарита, и по рядам прокатился вздох. Даже вампиры чуть подались вперед. Бесспорно, певица была красива. Льняные локоны спускались до пояса, чуть завиваясь на концах. Глаза напоминали о незабудках, умытых росой, и прочих романтических материях - назвать их просто голубыми было бы святотатством. На щеках - точнее, на ланитах - играл нежный румянец. Распевая арию дивной красоты голосом, девушка начала с энтузиазмом извлекать из ларца украшения и смотреться в зеркало. Видно было, что это занятие приносило ей удовольствие. Виконт покачал головой. Что за город Париж! Еще никогда ему не доводилось видеть девушек столь утонченно-прекрасных. В деревнях возле Они хихикали, лузгали семечки, а чесноком от них несло за пару верст. Вампирессы же представляли собой зрелище прямо противоположное - бледные, с негнущимися шеями и выражением вечного недовольства на лице. Была еще и третья категория, "Ужас Воплощенный", в которую пока что было занесено только одно имя - Сара. Но эта девушка - Кристина Даэ, кажется - была совсем иной. Вот бы познакомиться с ней! Виконт мечтательно улыбнулся. Да, познакомиться и спросить, чем она моет волосы и кто ее парикмахер. Герберт очнулся, когда Альфред настойчиво подергал его за рукав. - Ты ничего не чувствуешь? Ничего странного? - Нет, вроде бы. А что? Альфред замялся. - П-просто если бы я был еще жив, то сказал бы, что стало холоднее. Герберт готов был отмахнуться, потому что немертвые не чувствуют холода - вернее, не чувствуют тепла, так что любые изменения в температуре для них несущественны. Но его волосы слегка зашевелились, словно от сквозняка. - Ты только не подумай, что я боюсь, но... н-но мы ведь залезли в его ложу без спроса! Даже не узнали, можно ли в-войти. Опять за старое! - Ох, Альфред, сколько можно тебе говорить - никакого Призрака не существует! Люстра оборвалась из-за старых канатов, у фрейлейн Даэ вдруг прорезался голос, а директора решили отмыть 20 тысяч франков, свалив эти расходы якобы на Призрака. |
|
|