"Майкл Коуни. Сизигия" - читать интересную книгу автора

о смерти Шейлы, Перс?
Он поморщился. Должно быть, его покоробило слово "смерть".
В Риверсайде с годами выработался особый этикет, требующий говорить
иносказательно о многих вещах. Поселок наш удаленный и изолированный, если
не считать контактов Станции и еженедельных перевозок рыбы на грузовиках.
Словами типа "смерть" здесь не пользуются - это считается
непристойным.
Если хотят сказать что-нибудь неприятное, то прибегают к эвфемизмам.
- Полиция сказала, что это несчастный случай, - пробормотал он.
Я понял еще кое-что. По всей вероятности, они вообще не обсуждали
смерть Шейлы. За пять лет я разобрался в обычаях Риверсайда, хотя многого
все еще не знаю. В общем, судя по тому, что я знаю об обычаях поселка,
разговоров о неожиданной смерти избегают. Эта тема несет печать проклятия.
Убийцей может оказаться любой.
Аркадия одержима децентрализацией, и периферийные поселки не очень-то
подчиняются правительству. Риверсайд, к примеру, признает власть Комитета
поселка, а не Всеаркадийского Совета. Так что отсутствие информации о
прошлых приливах не удивляет - пострадавшие прибрежные поселки просто
бойкотировали правительственных следователей...
Все рассуждения вылетели у меня из головы, когда траулеры пронеслись
между утесами и на угрожающей скорости выскочили из Дельты. Перс боролся с
рулевым колесом, и я поймал его укоризненный взгляд - по собственной воле
он никогда не отправился бы в такое плавание. Море на подходах к реке
усеяно острыми скалами. Многие коварно прячутся всего в нескольких дюймах
под поверхностью; при этом никакими буйками они не отмечены, и рыбаки
обходят их по памяти.
Правда, уровень воды был в этот момент выше среднего, зато течение -
вдвое быстрее обычного, так что все маневры приходилось начинать загодя.
Сейчас все зависело от капитанов. Любой нуждающийся и ожесточившийся
рыбак мог воспользоваться случаем и разбить свой корабль. Мне оставалось
лишь беспомощно всматриваться в цепочку стремительно мчавшихся траулеров...
Но я недооценил гипертрофированную гордость этих людей. Цепочка
сохранилась, змеей проскользнув между невидимыми препятствиями, которые
при подобной скорости запросто могли продрать деревянную обшивку дна.
Никто из этих восьми не собирался позориться и ставить под сомнение
свое лоцманское мастерство. В одном месте, когда мы прошли высокие скалы,
сердце у меня сжалось, потому что траулеры рассыпались во все стороны, как
перепуганные овцы; но скоро цепочка восстановилась, и я понял, что каждый
капитан знает свой безопасный проход в этом месте и предпочел следовать
им, а не доверять лидерству Перса.
- Прошли нормально, профессор.
Хотя я не ожидал увидеть эмоции на его широком лице, Перс улыбался. Я
думаю, он волновался не меньше, чем я...
Расслабившись, я следил, как со стороны моря подлетела огромная
птица-бульдозер. Ее шея низко изогнулась, и лопатообразный клюв подбирал
планктон с поверхности, так что она кормилась на лету. Когда она
отклонилась от своего курса, чтобы обогнуть нас, неожиданно разыгралась
мгновенная драма. Из воды выпрыгнула чернуга, схватила птицу за шею и
потащила ее, трепыхающуюся и бьющую крыльями, в воду. Яростное сражение
закончилось тем, что птица-бульдозер вырвалась на свободу, поднялась,