"Майкл Коуни. Бронтомех!" - читать интересную книгу автора

себя со стороны, Кев. С кем ты вчера разговаривал на улице? С Люси Суп?
Ей, наверно, не больше пяти лет!
Старая тема прозвучала в очередной раз - полушутя, полусерьезно - и
опять была на время забыта...
Наконец я развернулся и направился домой. Конечно, иногда мне одиноко.
А разве это не случается со всеми, даже с женатыми? Но если человеку
нужно создать свое дело, если он должен выстоять, несмотря на спад в
торговле, если он, помимо всего прочего, живет в маленькой общине, из
которой молодежь спешит улететь, как только подрастет, - тогда у него
остается не много шансов на любовь.
Иногда люди вроде Суиндонов становятся занудами. Обеспечив счастье
себе, они желают обратить всех в свою веру, как какие-нибудь Свидетели
Иеговы или наркоманы.

***

Толпа на причале затаила дыхание. Родители рассеянно одергивали
беспокойных чад, не отрывая глаз от того места, где серебряная лента реки
исчезала за крутыми, поросшими высоким лесом берегами. Был погожий
весенний день; я стоял рядом с членами комитета регаты и видел, как они
нервничают.
И неудивительно: если к вам в поселок съезжается пятьсот человек,
жаждущих отвлечься от жизни, которая становится на Аркадии все хуже и
хуже, то не стоит обманывать их ожидания. Люди очень не любят, когда их
неожиданно лишают удовольствия. Кто не верит - пусть зайдет как-нибудь
вечерком в риверсайдский "Клуб" и попробует отнять стакан пива у Чиля Каа.
В нескольких ярдах от меня стоял Мортимор Баркер, здоровенный детина
в цветастой рубашке и штанах с широким кожаным поясом.
- Какого черта они тянут? - спросил я его.
Агент по рекламе широко улыбнулся.
- Не волнуйся, мой мальчик. Просто ждут, когда выглянет солнышко.
Ага... Вот и оно.
Солнце выскользнуло из-за облака и ослепило нас всех. На ближайших
деревьях загалдели мохнатики, над водой заискрились радужные крылышки
мяучек, собирающих с поверхности планктон. Вдалеке послышался пульсирующий
свист мчащихся скиттеров.
И вот они - девять маленьких, похожих на куполочки катеров - ровной
шеренгой выскочили из-за поворота и понеслись к причалу на подушках из
пены. Я почувствовал прилив гордости: этих жучков построил я.
За ними, взметая белые брызги, скользили девушки-воднолыжницы в
развевающихся белых накидках. За спиной у каждой летело по золотистому
воздушному змею. Метрах в двухстах от нас девушки оторвались от воды и
взмыли в воздух. Золото змеев засияло на солнце, а влажные белые накидки
облепили стройные фигурки. Я было поднял бинокль, но тут же опустил его,
не желая терять время на регулировку: чудесное видение приближалось очень
быстро.
Я бросил взгляд на Мортимора Баркера - тот сиял, уверенный в успехе
своего трюка. Толпа стонала от восторга. Интересно, почему толпы всегда
реагируют на зрелища и яркие краски эмоциональнее, чем отдельный человек?
Может быть, по доброте душевной? Может быть, нам приятно думать, что