"Майкл Коуни. Эсмеральда (Журнал "Изобретатель и рационализатор", 1989, N 9)" - читать интересную книгу автора

- Я порежу пирог, - неожиданно произнесла она и взяла в руки нож,
сверкающий кухонный нож.
Было семь минут четвертого. Бекки беспомощно вскрикнула.
Агата резко провела ножом по горлу, кровь хлынула фонтаном, и она упала
вперед, уткнувшись головой в пирог, и белый крем тут же превратился в
красный.
Бекки вскочила и невольно глянула на старые настенные часы. Их тиканье
сливалось со звуком капель, падающих со стола, где, словно уснув, лежала
Агата, прожившая ровно шестьдесят пять лет.
В соответствии с Государственным Законом.


И тогда Бекки вспомнила. Шок от смерти Агаты помог ее сознанию
устранить подсознательные запреты, и она вспомнила Акт о смерти, который
десять лет назад ей приказали забыть. Вспомнила все, что говорил ей
меднаблюдатель на прошлой неделе. "Ты бесполезная старуха, - сказал он,
сделав гипнопрививку, - и скоро тебе будет шестьдесят пять, когда от тебя
потребуется умереть. Я оставлю пилюли..."
Не сработало, не получилось, потому что какой-то след остался у нее в
памяти, и она спрятала пилюли. Нож пугал ее все эти дни, и теперь, когда
Агата умерла, она все вспомнила, и это испугало ее еще больше.
Она снова взглянула на часы. Было десять минут четвертого, а она на
двадцать шесть минут моложе Агаты... Что будет через двадцать три минуты?
Двадцать три минуты...
Настенные часы шли, отсчитывая секунды.
Бекки торопливо поднялась в свою спальню, выдернула ящик шкафа и
высыпала его содержимое на пол: одежда, две коробочки с украшениями,
старые письма от Тома и пачка пилюль. Она схватила ее и бросилась вниз по
лестнице. Мысли кричали ей: "Торопись!", сердце нашептывало: "Медленнее!"
Она прошла в гостиную и, стараясь не глядеть на Агату, взяла со стола нож.
Она его вытерла - прямо о скатерть.
Выйдя во двор, где, как всегда, квохтали куры, она подошла к колодцу и
бросила вниз нож и коробку с пилюлями. Потом подбежала к сараю, где
хранилось зерно, отперла дверь и вошла. Часы на руке показывали три
пятнадцать. Еще восемнадцать минут. Бекки заперла дверь изнутри и
выбросила ключ через маленькое забранное решеткой окошко. Затем села на
мешок с зерном и стала ждать приказ умереть.


Сидя на мешке, она сжала руки и опустила их на колени. Глаза все время
возвращались к часам, с этим она уже ничего не могла поделать.
Шепот меднаблюдателя послышался в мозгу в три тридцать.
"Ты прожила шестьдесят пять лет, и это была хорошая, счастливая жизнь,
но теперь ты устала. Теперь тебе нужно прощаться с этой жизнью, потому что
продолжать жить слишком трудно. С каждым днем становится все труднее
вставать, одеваться, делать то, что необходимо. Все мы люди, и в старости
нет позора, разумеется, если мы признаем ее, смотрим фактам в лицо.
Государство благодарно тебе за замечательную пожизненную службу, и теперь,
когда жизнь стала слишком трудна, оно милостиво предоставляет тебе выход
из этого положения".