"Майкл Коуни. Здравствуй, лето... и прощай" - читать интересную книгу автора

подобному она давно привыкла. Впервые я понял, насколько мало о ней знаю и
насколько отличается ее жизнь от моей.
Больше я об этом вечере почти ничего не помню; кажется, постепенно все
вошло в свою колею, я несколько раз спускался в подвал, чтобы пополнить
запасы в баре, несколько раз мне хотелось ударить тех, кто слишком
заинтересованно смотрел на Кареглазку, и все это время вокруг продолжались
пьянка, шум и смех, которые я почти не замечал.
Потом внезапно наступила тишина, когда дверь резко распахнулась, и на
пороге, с лицом, напоминавшим Ракс, грозно вглядываясь в густой дым,
появился мой отец.



Глава 6.

Меня очень долго держали под домашним арестом, не разрешая покидать
коттедж, и я не видел никого, кроме матери с отцом и время от времени
обитателей соседних коттеджей.
- Я никогда не думал, что когда-нибудь мне придется вытаскивать
собственного сына из какого-то кабака, где он, оказывается, сидит в
компании неотесанных пьяниц! - разглагольствовал отец в первый день.
Мать вторила ему:
- Мы не знали, где ты был, Дроув. Тебя видели, когда ты спускал на
воду лодку - как я понимаю, вопреки всем предостережениям, - а когда
лодка вернулась, тебя в ней не оказалось. Мы перепугались: я думала, отец
с ума сойдет.
- Ведь приходила Паллахакси-Кареглазка и сообщила, где я.
- Выдумки! Мы ничего не слышали, не знали, что и думать, пока я не
связалась с Дреба-Гвилдой, и она сказала, что они только что забрали
своего мальчика Вольфа из гостиницы и ты там с этой шлюхой.
- Ты имеешь в виду Кареглазку, мама? - холодно спросил я, но, похоже,
поторопился. Мать все еще владела ситуацией.
- Я имею в виду эту девку-прислугу, с которой ты, похоже, связался,
несмотря на все наши с отцом советы. - Ее лицо театрально исказилось. -
Ой, Дроув, Дроув, что ты с нами делаешь? Разве мы заслужили подобное?
Подумай о своем несчастном отце, даже если ты не хочешь думать обо мне. Ты
навлек позор на его голову, унизил его перед коллегами...
Так продолжалось несколько дней, пока наконец у матери не исчерпались
вариации на эту тему, и она впала в укоризненное молчание. Облегченно
вздохнув, я смог увидеть всю эту историю в более здравом свете. Я уже знал
худшее; теперь я готов был поразмышлять о том, какая из всего этого вышла
польза. Во-первых, я снова встретился с Кареглазкой, и похоже было - хотя
я с трудом мог это себе представить, - что я ей нравлюсь. Я подумал, что,
возможно, она намеренно не стала говорить моим родителям, где я, чтобы
дать мне возможность остаться с ней подольше. Я ухватился за эту идею.
Конечно, она, скорее всего, не могла предполагать реакцию моих родителей.
Я лишь надеялся, что непристойная стычка с отцом не слишком подпортила мой
образ.
Далее следовал интересный вопрос относительно Сильверджека. У меня не
было никаких сомнений - этот тип доставлял спиртное из Асты и снабжал им