"Джонс Коуль(Дмитрий Колосов). Крысиный Волк" - читать интересную книгу автора

которым ничего невозможно поделать, особенно когда речь заходила о Фирре. Дело
в том, что Фирр убивал свои жертвы голыми руками, разрывая их на .части.
Поэтому взоры присутствующих, и мой в том числе, невольно устремились на
чудовищные пальцы Фирра - длинные, гибкие, словно у пианиста, толстые и
сильные, будто у молотобойца. Фирр почувствовал эти взгляды и ухмыльнулся.
Подойдя ко все еще пребывавшему на полу Лоренсу, он положил руку на плечо
насильника и легко, без видимых усилий поставил того на ноги. Потом Фирр
неторопливо сел на место, каковое предусмотрительно освободил для него
коротышка с тоненькими усиками, и скрестил руки на груди. Весь облик Фирра
выражал скуку.
За Фирром привели еще одного заключенного, и в итоге нас стало двенадцать,
а затем отворилась небольшая дверь, искусно сокрытая в стене за столом, и
появился человек, которого ни один из нас не знал до того, как очутился здесь и
которого теперь знали все. Его звали Лаун Толз, он был начальником тюрьмы Сонг.
Лично мне довелось видеть Толза всего раз, но и этого раза оказалось
достаточно, чтобы возненавидеть его. Толз был ярко выраженным мизантропом с
замашками садиста. Он умел ненавидеть ничуть не меньше, чем самые отъявленные
головорезы, заключенные в одиночных казематах, и выказывал свою ненависть со
сладострастием. Он не смог бы жить среди нормальных людей, и потому Совет
подобрал для Толза самое подходящее место, какое только можно было придумать
для такого выродка, - тюрьму. Толз добровольно заключил себя в керамобетонное
подземелье, сделавшись его повелителем. Ненависть была главным и единственным
его чувством. Ненависть определяла его поступки, ненависть определяла его
натуру, ненависть определяла саму его внешность. Вообразите себе человека шести
футов ростом, неестественно худого, с желтым плоским лицом, накрепко стиснутыми
губами и немигающими, по-змеиному круглыми глазами - и вы поймете, что
представлял собой Толз.
При появлении начальника тюрьмы все мы разом умолкли, насторожившись. Я
поймал себя на том, что хочу встать, и не без труда подавил в себе это желание.
Толз моментально оценил, какое впечатление произвел на нас, и растянул тонкие
бледные губы в подобии улыбки. Ему нравилось, что его боятся. Не сводя с нас
немигающих глаз, начальник тюрьмы придвинул кресло и устроился в нем. Вошедший
следом толстяк из Корпорации Иллюзий уселся рядом. На какое-то время
установилось молчание. Толз неторопливо ощупал своих подопечных глазами, причем
его взгляд надолго застывал на каждом, после чего соизволил, наконец, разлепить
губы:
- Ну здравствуйте, подонки!
- Здравствуйте, господин начальник Толз! - нестройно выкрикнули наши
глотки положенные слова приветствия.
- Не скажу, что рад встрече, но мне приятно видеть вас здесь, а не на
свободе!
Мы придерживались иного мнения, однако по вполне понятным причинам
возразить никто не осмелился. Мы попытались отмолчаться, и это, похоже, задело
Толза.
- Ну что молчите, подонки?! Вам что, нечего мне сказать?
- А что говорить, начальник? - лениво процедил сидящий передо мной Фирр.
Дерзкий был немедленно вознагражден пристальным взглядом, в орбиту
которого невольно попал и я.
- Правильно! - согласился Толз. - Правильно, Фирр! Вам нечего сказать! Вас
сунули сюда, чтобы вы молчали. И я надеялся, что вам не удастся сказать ни