"Анна Котова. Сказания земли Ингесольской " - читать интересную книгу автора

бы сгореть, есть ли огонь там, впереди? Все, что ты знаешь наверняка - он
готов отвечать за тебя, потому что он причина твоего появления здесь. Больше
ничего, варак.
Протянула руку, пододвинула к себе книжку. Кстати о началах...
Сперва была полка в магазие возле училища - и вот этот толстый том.
Твердая обложка, шершавая на ощупь, золотые буквы заголовка - гладкие, и
ниже заглавия вдавленный в шершавое глянцевый квадрат иллюстрации.
Переплетение ветвей, перепады тени и света, из тени - внимательный взгляд,
одни глаза, но если всмотреться - можно увидеть когтистую лапу и край крыла.
Или это не крыло? Не знаю.
Моргает прозрачное третье веко. "Ты определенно подходишь". И
секретарша в отделе культуры, рассылающая среди прочей корреспонденции
объявления о вакансиях в подотчетных организациях, вкладывает в конверт
листок и выводит в графе "Куда" адрес столичного библиотечного техникума,
поддавшись случайной мысли: почему бы и туда не послать запрос? Просто так.
Письмо отправлено и забыто. Мало ли куда мы рассылаем нашу рекламу, и все
без толку. Через месяц - да нет, больше, - приходит послание от
потенциальной работницы, секретарша слегка удивлена, но порядок есть
порядок - и конверт ложится на стол начальству с приколотой бумажкой: как
будем реагировать? Чиновник пожимает плечами: ну и ну... зачем бы нам...
потом в голове мелькает: а почему бы и нет, собственно? место вакантно, не
лень ехать через всю страну - пусть едет. Хотя, конечно, не приедет. Но нам
отказывать не с руки, мы же интересовались молодыми специалистами... С
утренней почтой уходит положительный ответ.
И она приезжает, чтобы здесь жить.
Высмотренная желтыми глазами с глянцевой страницы, соблазненная
легендами, сказками, приметами и суевериями, пестрыми перьями и мехом, кожей
и бисером, переплетением теней дикого леса, на рокот бубна и настойчивый зов
деревянной дудки, в светящийся шар под разлапистой елью, в июль...
Но нет, началось - раньше. С бывшего студента с неустойчивой психикой,
испуганного и растерянного, одолеваемого смутными образами, стучащимися
изнутри, так что ни спать по-человечески, ни думать. С карандаша,
торопящегося нарисовать и избавиться от наваждения. Со старого шамана,
качающего головой - он знает имя этой болезни и знает от нее средство, он и
сам когда-то сходил с ума. Парень учится видеть и понимать, слушать и
отзываться, стоять на грани и не срываться с нее, а папка с рисунками все
толще. И когда руководство края, вдохновленное призывом сверху - внести свой
вклад в празднование очередной общегосударственной даты, озадачит район
вопросом: а что сделали вы, дорогие нижнесольцы, для прославления в веках
нашей малой родины? - бывшая учительница, много лет ведущая школьный
краеведческий кружок, предложит издать книжку. Под государственную кампанию
и деньги нашлись, не поскупились, в четыре краски, на отличной бумаге, в
твердой обложке с шершавым переплетом...
Из какой дали нужно начинать на самом деле, из каких времен? Ради чего
"духи Нижнего мира, хотя и не все", нашептывали в уши людям неясные намеки,
случайные мысли, подталкивали под локоть, подбрасывали слова на язык?
Неужели столько усилий, такая долгая планомерная интрига - ради меня одной?
Да быть того не может. Наверное, все куда проще: я клюнула на приманку,
заброшенную наудачу в большой мир из Срединного мира. Жалкая рыбка,
выловленная Хозяином озера в мутных водах цивилизации. Неудачный лов, пустые