"Любовь Тимофеевна Космодемьянская. Повесть о Зое и Шуре (про войну)" - читать интересную книгу автора

как только кремлевские часы пробьют двенадцать.
- Ну, уж и выдумали! - фыркнул Шура.
- Глотать-то я, пожалуй, не стану, - засмеялась Зоя, - вряд ли это
вкусно, а прочитать - прочту.
Она достала из кармана тщательно свернутую и заклеенную записочку,
надорвала и прочла вслух:
- "Зоенька, не суди людей так строго. Не принимай все так близко к
сердцу. Знай, что все почти люди эгоисты, льстецы, неискренние и полагаться
на них нельзя. Слова, сказанные ими, оставляй без внимания. Таково мое
пожелание к Новому году".
С каждым словом Зоя все больше хмурилась, а дочитав, резко отбросила
записку.
- Если так думать о людях, то зачем жить? - сказала она.
... К новогоднему школьному балу-маскараду Зоя готовилась с увлечением.
Девочки решили нарядиться в костюмы национальностей, населяющих Советский
Союз. Мы долго думали, кем нарядиться Зое.
- Украинкой, - предложил Шура. - Глаза хорошие, брови подходящие - чем
не чернобровая дивчина? Вышитая кофточка есть, юбка есть, надо только ленты
и бусы.
А позже, улучив минуту, когда мы с ним остались вдвоем, Шура сказал
мне:
- Вот что, мам: надо Зое купить новые туфли. У всех девочек в классе
туфли на каких-то там каблуках - не очень высоких, а все-таки...
- Это называется на венском каблуке, - подсказала я.
- Ну да. А у Зои какие-то мальчиковые.
- В этом месяце не удастся, Шурик.
- Тогда мне не нужно новой рубашки. Я в этой прохожу. И не надо шапки.
- Твоя шапка уже давно ни на что не похожа.
- Мама, но ведь я мальчишка, а Зоя девочка. Девушка даже. Для нее это
важнее.
И верно, для нее это было важно.
Помню, раз, придя домой, я застала Зою перед зеркалом в моем платье.
Услышав шаги, она быстро обернулась.
- Идет мне? - спросила она со смущенной улыбкой.
Она любила примерять мои платья и очень радовалась каждой пустяковой
обновке. Никогда она не просила купить ей новое, всегда удовлетворялась тем,
что я сама ей шила, но Шура был прав: ей это не могло быть безразлично.
Мы выкроили нужную сумму, и, горячо поспорив с нами, Зоя все же пошла и
купила себе новые черные туфельки - свои первые туфли на том самом венском
каблуке.
Новогодний наряд мы тоже "дотянули": были и бусы и ленты. Шуре
выстирали и выгладили рубашку, повязали новый галстук. И мои ребята пошли в
школу нарядные и оживленные. Я долго стояла у окна и смотрела им вслед.
Вечер был удивительно светлый и тихий. За окном медленно, нехотя
опускались пушистые хлопья. Я знала, что, пройдя сквозь эту снежную тишину,
Зоя и Шура с головой окунутся в пестрое, шумное молодое веселье, и от всей
души желала, чтобы весь новый год был для них таким же светлым, ярким,
счастливым.
... Вернулись они только под утро: в школе был большой маскарад, музыка
и "танцы до упаду", как сообщил Шура.