"Огюстен Кошен. Малый народ и революция (Сборник статей об истоках Французской революции) " - читать интересную книгу автора

отрицали, как, например, г-н Сеньобос. "Тэн, - говорит он, - вероятно, самый
неточный из историков этого века".1

1 Histoire de la litterature franaise de Petit de Julleville, VIII, p.
273.


133

Книга г-на Олара опровергает г-на Сеньобоса. Труду Тэна выпало редкое
счастье получить боевое крещение в стычке с противником столь же
пристрастным, сколь и ученым. Он приобретает здесь то единственное
признание, которого ему не хватает: признание тридцатилетней учености г-на
Олара. Каждый приведенный Тэном факт отныне будет иметь два ручательства:
ученость автора, который его утверждает, и страсть критика, который его не
оспаривает. И самые ревностные сторонники Тэна не рассердятся на меня, если
я скажу, что второе не мешает первому.

Таким образом, в целом блок фактов и свидетельств, собранных Тэном,
остается нетронутым. То, что он рассказывает, - верно. Скажем ли мы, вместе
с г-ном Оларом (с. 84), что это не представляет интереса? Что Тэн набрал
наугад разных "мелких фактов" о беспорядках и сделал неправильный вывод, что
вся Франция была охвачена волнениями? "Его метод социальной статистики 1789
г., - говорит г-н Олар, - примерно так же справедлив, как если бы
кто-нибудь, желая дать представление о Франции 1907 г., ограничился бы
подбором ужасных происшествий, напечатанных в "Petit Journal" или "Petit
Parisien". Итак, возьмем несколько таких "происшествий" из рассказов Тэна и
поместим их в "Petit Journal" 1909 г.
С марта по сентябрь волнения прокатились по всей Франции; Тэн приводит
приблизительно 120 случаев поджогов, убийств, грабежей и т. п.; Руан в
течение четырех дней был предоставлен разбою (11-14 июля, с. 20); в Лионе -
два дня волнений, когда были сожжены заставы и город наводнили крестьяне,
приехавшие продать свои товары


134

без ввозной пошлины (с. 21-22); в Страсбурге была взята и разграблена 600
босяками ратуша, причем стулья, столы, архив были выброшены из окон на
площадь; должностные лица сбежали, а 36 из их домов были назначены к
грабежу; вход в Марсель был закрыт для солдат, посланных для усмирения
мятежа, потом для судей, которым было поручено вести расследование; в городе
Труа мэра, убеленного сединами чиновника, протащили по улицам с веревкой на
шее, пучком сена во рту, с выколотыми ножницами глазами, в кровь разбитым
ударами ног лицом и, наконец, после многих часов мучений, прикончили, а его
дом и два или три других разграбили (с. 88-89).
Генерал-комендант Ренна бежит из Бретани и арестован в Нормандии (с.
72); генерал-комендант Дижона арестован у себя (с. 71); генерал-комендант
Бордо вынужден отдать мятежникам оружейный склад и Шато-Тромпет (с. 72);
генерал-комендант Кана осажден и сдался; драгунский полковник (Бельзанс)