"Виктор Косенков. Русские навсегда " - читать интересную книгу автора

Без всякого уважительного повода. Просто бросить. И все.
Что она и сделала этим же вечером.
Собрала какие-то вещи, избегая касаться того, что он когда-то дарил
ей. Не из желания казаться скромной и честной, не будучи ни той ни другой,
просто от сложного, подсознательного омерзения. Зашвырнула какие-то тряпки,
белье, зубную щетку, безделушки, пару любимых дисков, документы, все в
кучу, в одну спортивную сумку. Неловко пожала плечами. Буркнула что-то, не
то "Прости", не то "Прощай". Кинула ключи от квартиры на столик и хлопнула
дверью.
Все это время Борис сидел на незастеленной кровати и смотрел на нее
понимающе, от чего на душе у женщины становилось еще более мерзко. Хотелось
скандала, ссоры, криков, битья небьющейся посуды. Но повода не было.
Поэтому она ограничилась лишь хлопком дверью.
- Дрянь, - произнес в пустоту квартиры Борис. - Дрянь и дура.
Он встал, подошел к зеркалу.
- А чего ты хотел? - спросило отражение. - Любви до гроба? Они жили
счастливо и умерли в один день?
- Нет, - ответил Борис. - Я на это не рассчитывал.
- Ну, так чего разнылся?
- Я?
- Ну да. Ты. Тут есть кто-то еще? Нет. Это все ты. Разговариваешь сам
с собой и занимаешься самобичеванием.
- Как последний идиот.
- Точно. - Ну и в жопу тогда.
Борис отвернулся от зеркала, дошел до кухни, вытащил из-за стола
сложенный картонный ящик. Развернул его. Аккуратно проклеил швы липкой
лентой. И пошел по комнатам, собирая все следы пребывания женщины в
коробку. Все свои подарки, забытые вещи, духи, платье. Все, что когда-то
дарил.
Вскоре коробка стала тяжелой, он поставил ее в центре, на кровать, и
начал методично обшаривать квартиру на предмет поиска ее вещей. Набравшуюся
кучу тряпок умял, придавил сверху, чтобы не вылезала, какой-то вазочкой или
статуэткой. Не разбирая, кидал туда книги, журналы, диски. Когда коробка
была заполнена доверху, принес еще одну и с каким-то жестоким восторгом
продолжал собирать и собирать вещи.
Второй ящик был заполнен до половины, когда Борис наконец остановился,
тяжело дыша от поднявшейся пыли, открыл окно, всей грудью вдохнул влажный,
холодный воздух.
- Вот так.
Борис заклеил коробки и с трудом подтащил к окну. Чтобы выпихнуть их
наружу, пришлось открывать вторую створку.
Внизу было темно. Фонарь устал освещать летящий снег и черный, вечно
мокрый асфальт и погас.
- Эй! Бомжары! - заорал Борис, чувствуя, как холодный воздух
заставляет кожу на груди собраться пупырышками. - Бродяги, мать вашу!
Секонд-хэнд! Халява!
Где-то в темноте зашевелились. Или только показалось?
- Налетай, подешевело! - крикнул напоследок Борис и что было сил
толкнул коробку от себя.
Потом поднял вторую, уже более легкую. Зло швырнул ее в темноту.