"Виктор Косенков. Безрассудство." - читать интересную книгу автора

- Да, черт меня раздери, кто это такой?!
- Кто такой, кто?
- Единый, жирная ты свинья! Я его не знаю.
- Единый? - толстяк даже ухом не повел на оскорбление, он был слишком
поражен. - Ты, жалкий червь, спрашиваешь, кто такой Единый?
Толстяк бухнулся на колени, потом ничком, а затем перевернулся на
спину и, обратив лицо к потоку, завел какую-то дикую, бессмысленную мо-
литву. Позади Тира невидимый палач затянул тоже самое. Оба молились с
таким рвением, что Тиру исподволь захотелось к ним присоединиться.
Через некоторое время толстяк тяжело поднялся и, вытирая пену с губ,
произнес:
- Единый - это создатель. Единый - это разрушитель. Единый - это наш
мир. Единый - это наш бог.
- Да будет так вовеки, - пробормотал палач.
- И ты, кусок гнилого мяса, хочешь сказать, что не знаешь, кто такой
Единый?
- Теперь, кажется, знаю. - Тир понял, что попал в руки к сумасшедшим.
Или к религиозным фанатикам, что в сущности одно и то же, а поэтому надо
вести себя осмотрительней.
- Но скажите, почему невинное занятие так оскорбило Великого и Едино-
го? В моих помыслах...
- Почему? - Тир понял, что опять промахнулся. - Воистину нет преде-
ла... Занятие магией есть святейшее право Господа. Никто из простых
смертных не может посягнуть...
- Но я...
- Закончим, - толстяк, поджав губы, остановился перед Тиром, - Я ус-
тал слушать твои нелепости.
- Погоди. - Тир не намеревался просто так сдавать позиции. - Поди сю-
да. Я спросить еще хочу...
Толстяк подошел поближе и на удивление внимательно прислушался
- Ты и вправду кастрат, да? - спросил Тир.
Все остальное время Тир был занят только одним. Он громко и почти без
перерыва кричал. Трудно молчать, вися на дыбе. Трудно молчать, вдыхая
запах собственной горелой кожи. Трудно молчать в камере пыток...

Последующие дни Тир помнил плохо. Единственное, что осело в памяти,
это еда. Его наконец-то начали кормить. Как положено, хлебом и водой.
Рассудок на подобную ситуацию воскликнул бы: "Какая банальщина.
Нельзя же до такого опускаться!" Но Рассудка небыло.
Вспомнив о Рассудке, Тир понял, за что ему все это... Он знал, что
так приходится платить за предательство.

Толпа. Дощатый помост. Свежий запах досок. Крепкие руки стражников.
Слова складываются в кучу, с большим трудом удается следить за их со-
держанием и принадлежностью. Выражение ускальзывает.
Прелесть скорых судов - краткость приговора.
Уже известный Тиру Его Святейшество закончил формальную часть в край-
не короткие сроки. Все и так ясно, чего размазывать? Подозреваемый, про-
шу прощения, подсудимый - вот. Судья - вот. Протоколы следствия - вот
они, есть желающие ознакомиться? Нет? Ну вот и ладненько. Приступаем к