"Хулио Кортасар. Тот, кто бродит вокруг" - читать интересную книгу автора

- Я замерзла, - сказали вы почти резко, - вот теперь я бы выпила виски,
я тебя перегоню, поплыву до волнореза. И форы не надо давать, я и так
выиграю.
Можно поднять копировальную бумагу и увидеть под ней точную копию
следующего дня, завтрак с родителями Лилиан и сеньором Гуцци, знающим все о
раковинах, долгую жаркую сиесту, чай с тобой, не слишком часто бывающим
здесь, но в этот час это было ритуалом, гренки на террасе, постепенно
спускающиеся сумерки, а вам было жалко сына, поджавшего хвост, но вы не
хотели нарушать ритуал, это вечернее свидание, которое происходило в любом
месте, где бы они ни находились, чай перед тем, как отправиться по своим
делам. Было очевидно и трогательно то, что ты не умел защищаться, бедный
Роберто, ты казался щенком, когда намазывал масло и мед, щенком-непоседой,
который все-таки пытался найти свой хвост, заглатывая гренки между фразами,
тоже проглатываемыми наполовину, потом снова чай, снова сигарета.
Розовощекая, вся загорелая - в руках ракетка - Лилиан, разыскивающая
тебя, чтобы пойти в кино перед ужином. А вы обрадовались, когда они ушли, а
ты по-настоящему был потерян, не находил себе места, нужно было позволить
себе свободно проплыть рядом с Лилиан, обменявшись с вами почти непонятным
смехом и толчками в воде, односложными словами, которые не могла бы
объяснить ни одна грамматика, но что было самой жизнью, лишний раз смеющейся
над грамматикой. Оставшись одна, вы чувствовали себя прекрасно, но
неожиданно что-то похожее на грусть, это деликатное молчание, этот фильм,
который увидят только они. Вы натянули брюки и блузку, которые так шли вам,
и спустились по набережной, останавливаясь у палаток и киосков, купив
какой-то журнал и сигареты. Над местной аптекой горела неоновая реклама,
напоминающая мерцающую пагоду, и под этим красно-зеленым чепчиком - зальчик
с запахом медицинских трав, старой Делькассе и молоденькой служащей, которая
и вправду пугала вас, хотя вы должны были говорить только со старой
Делькассе. Было два покупателя, сморщенных и болтливых, которым нужен был
аспирин и желудочные таблетки, за которые они уже заплатили, но не думали
уходить, рассматривали витрины, и для них минута здесь представлялась менее
тоскливой, чем минуты в их доме. Вы отвернулись от них, потому как помещение
было столь мало, что каждое слово станет слышным, и, после того как вы
согласились со старой Делькассе, что погода чудесная, попросили у нее
пузырек со спиртом, как бы предоставляя последний срок двум покупателям,
которым здесь нечего уже было делать, и когда появилась бутылочка со
спиртом, а старики все любовались витринами с детским питанием, вы как можно
более тихим голосом сказали: мне нужно кое-что для сына, он не решается
купить, да, именно, я не знаю, продаются ли они в коробках, но в любом
случае дайте мне несколько, а потом он сам справится с этим. Смешно, правда?
Теперь, когда вы это произнесли, вы могли бы ответить на это
утвердительно - да, это смешно, и даже рассмеяться в лицо старой Делькассе,
которая своим суховатым голосом попугая объясняла, стоя рядом с желтым
дипломом в витрине, что они поступают в индивидуальных пакетах, а также в
коробках по дюжине и по двум дюжинам. Один из покупателей вытаращил глаза,
как бы не веря своим ушам, а другая, близорукая старушка в юбке до полу,
отступала к дверям, желая доброй ночи, доброй ночи, и молодая служащая,
ужасно развеселившись, говорила доброй ночи, сеньора Пардо, а старая
Делькассе, проглотив наконец слюну, и прежде чем повернуться, пробормотала в
конце концов: это все так неприятно, лучше мы пошли бы в подсобное