"Жанна Корсунская. У кого как..." - читать интересную книгу автора

- Зямочка, не нервничай. Это также просто, как перелететь из
Свердловска в Ессентуки. Летишь себе и летишь. Кофе, чай, прохладительные
напитки... - Мама поцеловала папу, куда достала - в шею, взяла за руку, и мы
пошли по длинному темному коридору, в конце которого ярко светились
люминесцентные лампы.
Папа посмотрел на меня:
- Клиническая смерть.
- Это что значит?
Он редко говорил, а если говорил, то обязательно важное, таинственное и
непонятное. Ди всегда понимала его с полуслова. А мы с мамой никогда и
ничего. Даже с двадцати слов.
- Спроси у Ди.
- Ее больше нет.
- Спроси в письме.
- Я не хочу никому писать из-за границы.
- Тоже правильно. Умерла так умерла.
- Что вы оба несете! Чушь какую-то!..
Если бы я понимала, что несет мой папа! Хотя мама всегда утверждала,
что этого понимать и не нужно. Что это так же бесполезно, как, например,
считать звезды или семечки в гранате. Семечки в гранате я все же однажды
посчитала. Считать я умею отлично. Гранат было восемь. Разной величины и
разной формы, а семечек в каждом гранате 613. Ни больше, ни меньше.
- Шестьсот тринадцать еврейских заповедей, - удовлетворенно сказал
папа, - спасибо, Эмма, если бы не ты, я бы никогда в жизни не смог это
проверить.
Точно, папа после пятидесяти семечек сбивался, а я - ни разу. Мне было
двенадцать лет. После этого он и прозвал меня Эвээма.
Электронно-вычислительная машина. Я злилась сначала, а потом привыкла. Такой
у меня талант: все считать, высчитывать, просчитывать, продумывать. Мама
говорит, что я ее копия, только усовершенствованная. Интересно, кем это
усовершенствованная? Не папой же. У него 352 плюс 449 каждый раз по разному
равняется. А лицом я на папу очень похожа. Ди часто смотрела на меня во
время лекций и рисовала папу в разных образах: то старец с распростертыми
руками, то лев с папиной головой, то ангел с крыльями.
Она потрясающе рисовала. Беспрестанно и на чем попало. Однажды ее
лишили стипендии за испорченный институтский инвентарь - обычный стол, за
которым мы с ней сидели на занятии по литературоведению. Просто у нее в тот
раз не оказалось с собой шариковой ручки или карандаша, только тюбик
масляной краски. Она выдавливала из него аквамариновую жидкость и
размазывала пальцем.
Картина вышла фантастически красивая. Первый человек и первая женщина.
Хава и Адам в Раю. Хава падает на древо Познания. Сзади ее толкает Змей -
странное существо с двумя руками, стоящее на двух ногах.
После занятий пришли ко мне - спрашивали, есть ли у нас дома
что-нибудь, чтобы стереть масляную краску.
Вечером в институт мы отправились втроем. В аудитории было тихо. За
большими синими окнами падал мягкий пушистый снег. Папа зачарованно смотрел
на странное произведение Ди. Водил пальцами по аквамариновым волосам Хавы,
мощным плечам Адама.
- Земля по-еврейски - адама. Он был сделан из земли - Адам. - Потом,