"Николай Коротеев. По ту сторону костра" - читать интересную книгу автора

полдороге и, брезгливо поморщившись, отвела в сторону.
- И противные же они!
Затягивая бечевкой мешок, Андрей оглянулся:
- Очень. До сих пор холод в ладонях.
Анна вдруг вздрогнула всем телом. Потом она очень долго и тщательно
мыла руки в прозрачной речной воде.
Присев на борт лодки, Андрей закурил.
- Бедовая ты!
Выпрямившись, Анна повернулась к нему:
- Бедовая?.. Нет.
Ресницы ее дрогнули и опустились:
- Глупая...
И вдруг рассердилась:
- Глупая! Чего меня понесло за этой пакостью!
Бросив папиросу, Андрей поднялся, подошел к ней:
- Аннушка!
Она не обернулась и все смотрела на раскаленные зарей облака над черной
тайгой.
Улыбка тронула уголки ее губ. Только уголки. Они чуть приметно дрожали,
сдерживая готовую хлынуть радость.
- Догадался. Ученый ты человек...
Обернулась и поцеловала Андрея по-девичьи, сжатыми губами. Прижалась
виском к его щеке.
Он почувствовал, как напряженно бьется у нее под кожей жилка.
- Не осуди, - прошептала она.

**
*

С вечера третьего дня Андрей почувствовал жар. Глаза стали сухими,
точно их засыпало песком, губы пересохли. Нудно заныла раненая нога.
Тайга по-прежнему стенала под ветром, и снег валил не переставая.
Костер едва тлел. Андрей берег дрова: на всякий случай.
Тигр, не евший три дня, следил за каждым движением охотника. Он уже
перестал бояться огня, привык к нему и даже сам поворачивался, чтобы погреть
у костра то бок, то спину. И еще он стал очень раздражительным: шипел и
скалил клыки при попытке приблизиться к нему. А охотнику приходилось каждое
утро подползать к зверю, чтобы ослабить плетеные бинты, стягивавшие его.
Недогляди Андрей, и тигр отморозил бы лапы, а кому нужен безногий амба?
Потом несколько раз за день надо было посматривать, не слишком ли свободны
бинты: остаться наедине с голодным и освободившимся тигром опасно. Андрей не
успел бы и выстрелить, как попал бы на обед к своему полосатому пленнику.
Так они и лежали, время от времени подолгу смотря друг на друга. Амба
научился выдерживать взгляд человека и глядел на него жадно. Изредка сквозь
приоткрытые губы высовывался кончик языка.
Охотнику нравилось смотреть в желтые, с прорезями зрачков глаза зверя.
Человек старался прочесть в их черной глубине, как тигр принял неволю: будет
ли пытаться вырваться или веревки, связавшие его лапы и челюсти, убили в нем
страсть к свободе. Ведь приди амбе в голову забиться в своих путах, пройтись
колесом под тесным выворотнем, плохо пришлось бы человеку.