"Дмитрий Коростелев. Последний Закат; Просто зажигать звезды; Испытатель" - читать интересную книгу авторапрабабушку уютно примостилась на коленке. Я взял пару простых
аккордов, проверяя настрой. А Ксения по прежнему меланхолично разглядывала ясное ночное небо. По оврагам да по выселкам, по тропинкам непроезжаным Мчится конь мой неподкованный, мчится конь мой необьезжанный Тяжко всаднику сидеть в седле, но еще трудней с коня сойти Не катиться звездам по земле, не свернуть с опасного пути... - Это что, твоя новая, - загорелись глаза у Святослава, - ничего мотивчик.... Я молча кивнул и продолжил. Лейся песня чистым золотом, взвейся в небо черным вороном В чистом поле клевером цвети, вознесись пшеничным колосом... - А почему колосом? - удивленно спохватилась Настя. - Потому что! - неопровержимо ответил я, и оставив слушателей обсуждать теологическую проблему вознесения колоса поднялся с помятой Костиной джинсовки, на которую я так неосмотрительно примостил свой зад, подошел к одиноко стоящей Ксюше. - Хорошая песня, - медленно, растягивая - Почему? - возмутился я. Возможно уверенность в своей провоте несколько покачнулась под напором нежных, как шапка одуванчика слов девушки. - С пути свернуть очень легко. - Льется путь мой в безысходность, жизнь указана судьбой. И сломать маршруты можно, лишь пожертвовав собой, - продекламировал я старый стишок, и невольно усмехнулся, - конечно Ксюша, один выход всегда есть. Бритвой по венам например. - Ты не прав, - тихо прошептала она. Но в том шепоте хранилось столько непоколебимой уверенности, что я внутренне содрогнулся. Нет, не от страха. Скорее от удивления. - И какой.... - нежная ладошка прикрыла мой открывшийся невпопад рот. - Тихо, - прошептала она... Удивленный, я посмотрел на Ксению. Девушка закрыла глаза, в каждой черточке ее чарующего лица сквозило напряжение. Вот она нерешительно вздохнула, несмело распахнув широченные ресницы, улыбнулась. - Вот, - указала она пальцем в небо, - смотри... Рядом с самой яркой, пронзительно белой, как льды Арктики полярной звездой примостилась еще одна, горячая, золотая, как глаза моей собеседницы. - Что это? - восхищенно прошептал я. |
|
|