"Анна Коростелева. Ловушка для снов" - читать интересную книгу автора

склонился какой-то местный, по всему видно, лекарь.
- Прочь от Хельги, ты! - прохрипел Ингьяльд, отшвыривая Файтви к
стене. - Хельги всегда был здоров, как каменный тролль, клянусь Фрейром, и
даже когда ему копьем пробили легкое, рана затянулась в один миг, я сам это
видел. Если Хельги от чего и подохнет, то не от снадобий здешних колдунов!
Вопли Ингьяльда разбудили Хельги. Он рванулся встать, рукой нащупывая
свой топор. Тем временем Файтви медленно сползал по стене на пол. Но он не
потерял сознания. Он спал. Хельги повнимательней взглянул на валлийца, про
себя поражаясь тому, что этот человек может спать в такой обстановке. Челка
упала у того на глаза, он был весь растрепан со сна и сползал по стене с
детской полуулыбкой, призрачно отражавшей скверную ухмылку на роже самого
Хельги. Зарубить его было бы разумнее всего, он явно на это напрашивался, но
Хельги вдруг сказал: "Оставьте-ка его!" И он оттащил от него Ингьяльда, и
отодвинул Бьярни, сына Сельмунда, и двинул еще кое-кому, чтобы показать, что
его слова - не пустые слова.
- А ну, отойдите все от него. Он мне нужен.
Викинги не стали задавать вопросов. Мало ли зачем пленник понадобился
Хельги живым. Вернее всего, для того, чтобы как-нибудь по-доброму подшутить
над ним, прежде чем прикончить. Это было всем понятно, по-человечески
близко. И, с сожалением отходя от пленника, Ингьяльд напоследок легонько
ткнул его острием копья снизу в подбородок. Напрасно он это сделал, потому
что валлиец от этого проснулся, и немедленно с грохотом рухнул на пол
Хельги, сын Торкеля. Файтви по долгу медика снова бросился к нему и
подхватил на руки, а тем временем лица у викингов стали вытягиваться, и
темные мысли замелькали в головах, и руки сами потянулись к молоточкам Тора,
висящим на шеях.
- Вот что: не трогать здесь никого, - угрюмо распорядился Ингьяльд, сын
Хегни. - Тут какое-то колдовство.
Как вышло, что обе дружины, бившиеся во дворе дома, перестали драться
между собой? Нетрудно сказать. Из дома выскочил Ингьяльд, а за ним Бьярни, а
за ними и вновь проснувшийся Хельги, сын Торкеля, и все они с воплями
принялись останавливать и отзывать своих людей. Тогда ирландцы тоже опустили
оружие, и благородный Финн первым бросил свой меч.
- Что произошло? - спросили все друг у друга, и все они повторили друг
другу этот вопрос от первого человека до последнего.
- Не знаю, а только что-то произошло, - сказал Рори, сын Финтана. -
Быть может, тебе, о Финн, стоит сунуть палец в рот и пропеть заклинание
тэйнм лайда, чтобы узнать, победа это или поражение?
Однако случилось так, что пальцы Финна были в ту пору выпачканы
какой-то дрянью, а Финн с детства питал отвращение к грязным рукам и
магическим практикам.
Тогда груда тряпья, сложенная у порога дома, зашевелилась, оказавшись
оборванным старикашкой в шапчонке, похожей на блин, со свисающими космами,
из-под которых выглядывал хитрый глаз, одетым в несусветные обноски, в
заплатах с головы до пят, однако же с золотой арфой, - и сомнительный
старикашка, ничуть не растерявшись посреди общего смятения, произнес
знаменательные слова:
- Тащите пару бочек пива, сейчас разберемся, что тут за дело.