"Патриция Корнуэлл. Последняя инстанция ("Кей Скарпетта" #12)" - читать интересную книгу автора

врывается ледяной вихрь, жжет щеки, щиплет глаза.
- Ты мой чемоданчик с инструментом захватил? - спрашиваю капитана.
- Уже в грузовичке, - говорит он снисходительным тоном мужа, которого
жена послала сгонять за сумочкой.
- А Райтер зачем звонил? - интересуюсь я.
- Извращенцы, все бы им чужое белье поворошить, - бормочет он.
Марино припарковал свою махину на улице перед самым домом, две
толстенные шины зажевали глубокие борозды на заснеженно-грязном от ног и
колес газоне. Мы с Буфордом Райтером много лет вместе проработали, раскололи
не одно преступление, и меня несколько задело, что он не спросил сам, можно
ли приехать осмотреть дом. Не удосужился позвонить и хотя бы
поинтересоваться моим самочувствием.
- Знаешь, народ так просто и тянет посмотреть твое жилище, - говорит
Марино. - Вот и придумывают разные предлоги, чтобы к тебе заглянуть: один то
хочет проверить, другой - это.
В туфли просачивается снежная жижа; осторожно выбирая дорогу, иду по
дорожке к воротам.
- Ты не представляешь, как часто меня расспрашивают про твою крепость.
Можно подумать, ты не патологоанатом, а леди Ди. А Райтеру обязательно надо
во все нос сунуть! Этот проходимец всех тут замучил своей любознательностью.
Вдруг прямо перед носом вспыхнула целая череда ярких белых вспышек, и я
опять чуть не поскользнулась. Выругалась вслух. Каким-то образом, в обход
охраны на воротах, сюда пробрались фотографы. Вот уже трое торопятся ко мне,
щелкая камерами, а я все никак не могу забраться в высокий салон
мариновского пикапа, ведь действовать-то приходится одной рукой, тут уж не
до проворства.
- Эй ты! - заорал мой спутник на ближайшую из нарушительниц частных
владений. - Вот поганка! - Марино бросается вперед, чтобы загородить рукой
объектив фотоаппарата, как вдруг журналистка тяжело плюхается на скользкий
тротуар и неудачно роняет камеру.
- Гад! - орет она. - Урод недоделанный!
- Садись в машину! Быстро! - кричит мне Марино.
- Недоумок!
Сердце бешено заколотилось, готово вырваться из груди.
- Я на тебя в суд подам, ты у меня за это ответишь, придурок!
Опять вспышки, а я зажала дверью пальто, приходится его высвобождать.
Марино бросает мои сумки на заднее сиденье, прыгает за руль, двигатель с
ревом оживает. Фотограф, с которой у нас произошла стычка, пытается
подняться на ноги, и мне приходит в голову, что неплохо бы
поинтересоваться - вдруг пострадала?
- Надо посмотреть, как она, цела? - говорю я, выглядывая из бокового
окна.
- Какое там! Забудь. - Пикап, вильнув, выходит на улицу и набирает ход.
- И кто это такие? - По жилам струится живой адреналин, перед глазами
плывут синие круги.
- Поганцы, вот кто. - Марино хватает рацию. - Девятый, - объявляет он в
эфире.
- Девятый, - слышится ответ диспетчера.
- Я не хочу, чтобы меня фотографировали, и мой дом... - повышаю голос.
Я до последней клеточки возмущена несправедливостью происходящего.