"Патриция Корнуэлл. В объятиях смерти " - читать интересную книгу автора

сделал кто-то, кому она доверяла. Почему она его впустила? Этот вопрос
непрерывно терзал меня.
Крытый переход соединял дом с гаражом. Солнце опустилось за деревья.
- Сразу говорю, - произнес Марино, открывая замок, - что попал сюда
только перед тем, как позвонил тебе. Я мог бы взломать дверь в день
убийства, но не видел в этом необходимости. - Он повел своими массивными
плечами, как бы желая убедить меня в том, что смог бы разобраться с этой
дверью, если в счел нужным. - Она не заходила в гараж с тех пор, как уехала
во Флориду. Нам потребовалось некоторое время, чтобы найти этот фигов ключ.
Я впервые в жизни видела гараж, обшитый деревянными панелями и с полом
из дорогой итальянской плитки. Ее узор был подобен шкуре дракона.
- Неужели это действительно с самого начала планировалось как гараж? -
спросила я.
- По крайней мере, здесь ворота, как в гараже, не правда ли? - Пит
достал из кармана еще несколько ключей. - Скромное местечко, чтобы укрыть
свой личный транспорт от дождя, да?
В гараже стояла духота и пахло пылью, но было чисто. Кроме грабель и
метлы в углу, не было и следа обычных инструментов, газонокосилок или
чего-нибудь еще в этом роде. Гараж выглядел скорее как демонстрационный зал
автомобильного салона, в центре которого на плиточном полу была запаркована
черная "хонда". Автомобиль был таким чистым и сверкающим, что мог сойти за
новый, ни разу не выезжавший на улицу.
Марино щелкнул замком дверцы водителя и распахнул ее.
- Прошу. Будь как дома, - сказал он.
Я тут же устроилась на мягком кожаном сиденье цвета слоновой кости,
уставившись через ветровое стекло на обитую панелями стену.
Отступив на шаг от машины, Марино добавил:
- Просто сиди там, о'кей? Почувствуй ее, осмотри салон. Скажи мне, что
приходит тебе в голову.
- Ты хочешь, чтобы я завела ее?
Он молча вручил мне ключ.
- Тогда, пожалуйста, открой ворота гаража, чтобы мы не задохнулись, -
добавила я.
Марино хмуро огляделся и, найдя нужную кнопку, открыл ворота.
Машина завелась с первого раза, двигатель сбросил несколько октав и
утробно заурчал. Радио и кондиционер были включены, бензобак заполнен на
четверть, счетчик показывал менее семи тысяч миль, сдвигающаяся крыша -
частично открыта. На панели лежала квитанция из химчистки, датированная
четвергом 11 июля, когда Берил сдала юбку и жакет от костюма, которые,
очевидно, так и не забрала. На сиденье пассажира лежал чек из
продовольственного магазина, датированный 10.30 утра 12 июля, когда она
купила кочан зеленого салата, помидоры, огурцы, говяжий фарш, сыр,
апельсиновый сок и пакетик мяты, что в сумме составило 9 долларов и 13
центов из 10, которые она отдала контролеру.
Под чеком был изящный белый банковский конверт, оказавшийся пустым.
Рядом с ним - коричневый шагреневый чехол от солнечных очков "Рэй Бэн",
тоже пустой.
На заднем сиденье лежали уимблдонская теннисная ракетка и мятое белое
полотенце, за которым я протянула руку через спинку. По краю махровой ткани
маленькими голубыми буквами было отпечатано: Вествудский теннисный клуб. То