"Сирил Корнблат. Та доля славы" - читать интересную книгу автора

своего одеяния, Ален последовал за ним.
Торговец яростно отчитывал старшего механика, посмевшего включить
космический двигатель для обогрева корабля. Он разглядел еле заметное марево
у кормовых дюз.
- Для этого, олух, у нас имеется электричество. Ты когда-нибудь про
него слышал? Тебе известно, что главная обязанность старшего механика - это
эффективнее и экономичное использование двигателя его корабля?
Чиф, запуганного вида цефеец, с облегчением увидел Алена и сдернул свою
видавшую виды шапку. Геральд солидно кивнул в ответ, и торговец взорвался:
- Чтоб в полете никаких этих приседаний и поклонов! - объявил он.
- Конечно, конечно, сэр, - сказал чиф. - Да, конечно же. Я просто
приветствовал герольда у нас на борту. Добро пожаловать к нам на борт,
герольд. Я чиф Элвон, герольд. Я рад, что с нами летит герольд. - Он
исподтишка покосился на торговца. - Мне приходилось летать с герольдами и
без них, и должен сказать, что с тобой на борту я чувствую себя куда
надежнее.
- Нельзя ли проводить меня в мое помещение? - спросил Ален.
- Твое... - ошеломленно начал Торговец, но чиф тут же его перебил:
- Я устрою тебе каюту, герольд. У нас есть парочка запасных переборок,
и уж я выгорожу уютненькую каюточ-ку. Не очень просторную, но на небольшом
корабле вроде этого в самый раз.
Чиф поспешил на корму, Ален последовал за ним, а торговец бессильно
плюхнулся на ближайшее сиденье.
- Герольд, - сказал чиф с некоторым смущением, когда изловил двух
матросов и отдал им необходимые распоряжение - ты уж извини нашего доброго
шкипера. Он еще между звездами не летал и толком не знает, что к чему. Ну да
вместе мы его обучим.
Ален осмотрел сооруженную для него каморку и решил, что она обеспечит
ему достаточное уединение. Кивком отпустив чифа и матросов, он расположился
на койке.
За маской железного спокойствия, которое ему прививали столько лет, его
терзали страх и ощущение полного одиночества. Даже старина Макиавелли,
казалось, не мог предложить ни совета, ни утешения.
"Ничто не начинается столь трудно, не ведется с такой опасностью и дает
так мало надежды на верный успех, как попытка возглавить введение нового
порядка вещей", - говорилось в шестой главе.
Но что говорилось в двадцать шестой главе? "Где велика воля, трудности
не бывают великими".
Назвать "Песнь звезд" счастливым кораблем было никак нельзя: мелочная
скаредность чернобородого нависла на командой как грозовая туча, но Ален
делал вид, что ничего не замечает. Он регулярно два часа в день расхаживал
от носа к корме, здороваясь с матросами на их родных языках, а затем
облекался сдержанностью и отчужденностью, каких требовал Орден, хотя ему
нестерпимо хотелось здороваться с ними как с равными, есть в их обществе,
болтать с ними об их родных планетах и об их прошлых неудачах, которые
привели их. на борт неприглядной "Песни звезд", об их надеждах на будущее.
Устав Колледжа и Ордера Герольдов все это воспрещал. Когда они обнажали
перед ним головы, он отвечал кивком и пытался радоваться тому, что их
благоговейное уважение к нему росло - начиная от живого одобрения, с каким
чиф Элвон относился к учености герольда, и кончая суеверным преклонением