"Майкл Корда. Идеальная пара " - читать интересную книгу автора

портрет Фелисии стал сливаться у него с ее образом в роли Клеопатры, какой
он ее помнил. Как сверкали ее глаза, когда она выходила в первом акте рука
об руку с Робби... Гилламу было двадцать лет, когда он впервые увидел их
вместе на сцене. Сейчас ему было почти шестьдесят пять...
Внезапно он проснулся, почувствовав, как кто-то дергает его за рукав.
- Мне не нравится состояние больного, - прошептала медсестра. - Пульс
совсем слабый.
Дыхание сильно затруднено. Врач сейчас на обходе, но я попросила
секретаря как можно скорее найти его и сказать, что дело срочное.
- Да-да, вы правы. - Пентекост боролся с желанием опять заснуть. Он
попытался вспомнить, сколько он выпил за обедом. Давно прошли те времена,
когда он мог пропустить пару коктейлей перед обедом, затем еще бутылку вина,
и после этого продолжать работать.
Одного взгляда на Робби было достаточно, чтобы он окончательно
проснулся.
- Боже мой, - прошептал он. - Он умирает? Медсестра поджала губы, давая
понять, что высказывать мнение о состоянии больного не входит в ее
обязанности.
- Трудно сказать, - ответила она, увеличивая подачу кислорода. - Может
быть опять ложная тревога.
Пентекост кивнул. За последние недели такая ложная тревога была уже не
раз. Он подумал, не позвать ли ему леди Вейн, но потом решил не спешить.
Медсестра внимательно смотрела на зеленую кривую, мерцающую на экране
монитора, как будто она могла сказать ей больше того, что она уже знала:
организм пациента продолжал цепляться за жизнь, хотя от этого уже никому не
было никакой пользы.
Она наклонилась, чтобы рукой проверить пульс Вейна, как будто не
доверяла сложной технике. На ее лице отразилось удивление.
- Мне кажется, он пытается что-то сказать, - сказала она.
- Вы уверены?
- Абсолютно уверена, - холодно произнесла она, не привыкшая, чтобы ей
возражали.
Она сняла с больного кислородную маску. Пентекост почти прижался ухом к
губам Робби, так что почувствовал его дыхание. Ему показалось, что он
услышал два или три слова, но он не был в этом уверен. Это было похоже на
"моя царица". Неужели он произнес слова своей роли из "Антония и Клеопатры"?
- Я не слышу тебя, Робби, - прошептал он и тут же понял, что напрасно
это сделал, ведь Робби тоже не в состоянии расслышать его, поэтому он
повторил эту фразу громче - пожалуй, даже слишком громко.
Робби чуть приоткрыл глаза.
- Там папка хранится, - с трудом прохрипел он.
- Папка?
- В столе. В ящике. - Робби сделал судорожный вдох. Гиллам разобрал
слова: - Ты безмозглый дурак! - Потом: - Перестань кричать!
- В ящике письменного стола хранится папка?
Вейн, как мог, кивнул ему, чуть заметно наклонив голову, но даже это
слабое движение явно утомило его. Медсестра опять поднесла к его лицу
кислородную маску. Он отстранил ее нетерпеливым движением дрожащей руки.
Его пальцы были короткими и крепкими, с большими, квадратными ногтями -
пальцы труженика, не аристократа. Он гордился своими руками, потому что