"Бойл Т.Корагессан. Крупная дичь" - читать интересную книгу автора

- Рассказывай сказки!
Бернард внимательно посмотрел на Майка, увидел мальчишку, который так и
не стал взрослым. Богатого, балованного мальчишку, который привык хапать,
командовать, делать все по-своему. У, выскочка.
Перевел взгляд на миссис Бендер. Что она нашла в этом клоуне? Бернарду
явилось краткое, но мощное видение: миссис Бендер раскинулась рядом с ним в
постели - сиськи, ляжки, припухшие губки и все такое.
- Послушай, Майк, забудь ты о льве, - сказал Бернард. - С кем не
бывает. Я вот думаю, не поохотиться ли нам сегодня на антилоп.
- Да пошли они, твои антилопы.
- Ну тогда на дикого буйвола, а? Многие говорят, что свирепый мбого
- самое опасное животное во всей Африке. Желтые глаза Бендера потемнели
от злости.
- Тут не Африка, - процедил он. - Мы в Бейкерсфилде.
Вот это было уже свинство. Бернард терпеть не мог подобных заявлений.
Он приложил столько усилий, чтобы создать этот волшебный мир. Ведь
собственно говоря, он продавал мечту, иллюзию (закройте глаза, и вы в
Африке), он из кожи вон лез, чтобы ранчо на самом деле превратилось в
Африку, чтобы ожили старые легенды, возродилась великая эпоха - пусть
ненадолго, хоть на пару дней. И еще "Африканское сафари Бернарда Пафа" было
монументом, мемориалом незабвенного родителя, Бернарда Пафа-стар-
шего.
Он считался одним из последних великих охотников Восточной Африки. Друг
и соотечественник Персиваля и Ионидеса, он устраивал сафари для голливудских
звезд и европейских аристократов. Потом женился на американской миллионерше,
и они построили себе дом в Кении, на Белом Нагорье. На ужин к ним (а
подавали гостям круглый год исключительно дичь) заглядывала сама Исаак
Динесен . Началась война, все пошло кувырком, и супруги перебрались в
Америку, где охотник совершенно сник, раздавленный просторами американского
Юго-Запада и богатством жениных родственников. В детстве Бернард-младший,
затаив дыхание, слушал рассказы о старых славных деньках, проводил пальцем
по белому шраму на отцовском предплечье (клыки кабана), смазывал допотопные
ружья, которые когда-то валили с ног носорогов, слонов, леопардов и львов,
часами завороженно пялился на стеклянные глаза развешанных в гостиной
охотничьих трофеев. Какие у них были названия - антилопа гну, куду, бушбак,
конгони! Не слова, а музыка. Бернард старался не подвести отца, можно
сказать, жизнь посвятил светлой памяти великого охотника, а теперь этот
недоумок, этот спекулянт квартирами пытается все опошлить.
- Ладно, допустим, - вздохнул он. - Но что ты предлагаешь? В конце
месяца завезут новых львов, великолепные экземпляры прямо из Кении, из парка
Цаво. (Наврал, конечно. Один лев закуплен в Сан-Францисском зоопарке, где
выставлять его по причине дряхлости и костлявости стало уже неприлично;
второй - из немецкого цирка, где прыгал через обруч, пока не допрыгался до
тройного перелома.) Зато есть антилопы, дикие буйволы, сернобыки, газели,
гиены, могу даже пару страусов уступить. Но львов, извини, нет - одни самки.
И тут потускневший взор спекулянта вдруг обрел былое сияние, губы
расползлись в улыбке, недоносок-вундеркинд вновь превратился в грозу
теннисных кортов и плавательных бассейнов. Широко ухмыльнувшись, Бендер
наклонился вперед и спросил:
- А слон?