"Владимир Кораблинов. Азорские острова" - читать интересную книгу авторастариной, и многое из того, что таилось в скромной природе серединной
России, осталось бы незамеченным. А в деревне... В деревне травы бушевали по пояс, крутобокие облака вольно кочевали в синем небе. Еще и ковыли в ту пору водились, и седые гривы их серебряными волнами переливались под ветром.. И луга наши углянские заливные с усманскими старицами да озерками зеленели необъятно. И синяя полоса леса, и дальний монастырек, и радуга - красные ворота небес, и жеребячье ржание речного ястребка над зеркалом плеса, и конский череп, белеющий в заросли чернобыльника. - все-все как пятьсот, как тысячу лет назад, как в описаниях былинных ратных походов богатырских дружин... А легенды об угольницах деревенских, задымившихся в Усманском бору будто бы еще в древнюю пору строения деревянной воронежской крепости... А полуразвалившаяся часовня со святым колодцем... И ветла над нею трехобхватная, старая, как сама часовня, как сам город Воронеж... Древность, древность, первородная чистота полей и небес, сады, так буйно разросшиеся, что и домов деревенских не видать; и песни - старинные, протяжные, на вечерних зорях, с подголосками, с тихим, нежным замиранием истовых голосов... Как же мог я пройти мимо всей этой красоты, не заметив ее, не очаровавшись ею! Слишком крепки и надежны были корни, глубоко, прочно проросшие в родимую землю. В русскую. В углянскую! Тут еще надо сказать о ярких, но мгновенных вспышках памяти, которые уж не знаю, как и назвать. Озарениями, что ли? Всю жизнь так со мною бывало, с детских лет и поныне: читаю книгу, разговариваю с другом, иду по улице, справляю какую-то работу, и вдруг - картина сверкнет, как зарница на рассвете, и враз потухнет. Не так уж много этих картин-озарений, но на протяжении лет, постепенно умножаясь, они не тускнеют, не меняются в цвете. Нынче мне случается вдруг увидеть то, что видел (или вообразил, что видел) еще в двенадцатом, четырнадцатом, в семнадцатом, двадцатом. И я могу описать эти мгновенные видения или воображенные картины, рассказать их содержание, но той яркости, какая в некий нежданный миг озаряет, почти ослепляя, передать невозможно. Тут не только живопись, но что-то и от музыки. Рассвет. Туман. Дремучий лес и топи. Дым ко'стрища ночного, как струя. Еще темно, но на вершинах копий вот-вот огнем зажгутся острия... Хоругви подняты. И в сумраке лиловом зловещая, багряная заря уже встает над полем Куликовым. * * * Ясна, красна заря вечерняя. Перепела и тишина. По всей Воронежской губернии |
|
|