"Владимир Кораблинов. Воронежские корабли " - читать интересную книгу автора

свидеться.
Стражник перестал строгать, поглядел на Васятку и строго сказал:
- Отойди.
Но мальчонку уже сама жизнь научила хитрости. Он достал из котомки
здоровый кусок сала, что дядя ему на дорогу дал, и показал сало стражнику.
- Ишь ты, - сказал стражник, принимая взятку, - хорошее сало, хлебное.
Ты чей будешь-то?
- Я, дядюшка, углянский. У меня тут батя с мамушкой сидят безвинно.
- Ну, безвинно ай виноватые - это дело не мое, - сказал стражник. - А
как звать?
- Прокопий Ельшин.
- Так, - сказал, размышляя, стражник. - Ну, видно, пойдем. Только
гляди, чтоб тихонько.
Они вошли в ворота.
Васятка прежде видал тюрьму из-за частокола - одну крышу. Теперь,
разглядев ее вблизи, он ужаснулся: возле самой земли чернели крохотные
оконца с решетками да над землей, чуть повыше человечьего роста - в
деревянном срубе - еще такие же. И в черноте за решетками смутно белели лица
и слышался стон. И тяжким гнилым духом несло от окопных дыр.
Стражник наклонился к нижнему оконцу и позвал:
- Прокопий Ельшин! Отзовись, подойди сюда.
И когда в черной дыре показалось бледное лицо отца, Васяткины глаза
заволокло слезами.
- Да не то сынок?! - крикнул Прокопий. - Господи!
А Васятка от слез слова но мог вымолвить.
- Мамушка где же? - наконец спросил он.
- Нету, Вася твоей мамушки, - вздохнул Прокопий. - Померла мамушка. Да
и мне, видно, недолго осталось... Гнием мы тута... Ты б, Вася, государю
сказал...
- Ну, будя! - строго оборвал стражник. - А то как бы с вами самому в
яму не попасть.
Он схватил Васятку за шиворот и поволок за ворота.
Пошел Василий, едва от слез разбирая дорогу. Шел и сам не ведал куда.
Нет бы ему, опасаясь, темными закоулочками пробираться, нет бы по
задворкам, по-за огородами, чтоб, не дай бог, на кого не нарваться.
Ничего он этого не соображал, шел и шел, куда ноги несут.
И принесли его ноги к шумному месту, где дудки, гусли играли, слышалась
пьяная песня, а над низенькой дверью, раскачиваясь на ветру, горел фонарь.
Под фонарем два мужика плясали. Это был кабак.
А Васятка ничего не замечал, шел, как в тумане, как во сне, и видел
одно только: черная дыра с решеткой и бледное, мертвое лицо отца.
И вдруг чья-то сильная рука легла на его плечо, и хриплый, знакомый
голос воскликнул:
- Ба! Ба! Искусна кюнстлер!
Ненавистный немец больно сжимал Васяткино плечо, сопел, дышал в лицо
винным перегаром.
"Пропал!" - мелькнуло в голове Василия.
Он отчаянно рванулся и, оставив в руке немца клок ветхого зипуна,
пустился бежать.
- Дерши фора! - закричал немец.