"Владимир Кораблинов. Воронежские корабли " - читать интересную книгу автора

от него легкий. А тишина такая, что птица во сне на ветке заворочается -
слышно. Или легкий ветерок потянет - и тогда над шалашом лес шумит, баюкает.
Однако, наморившись за день, крепко спали и ничего такого не слышали.
Ночь проходила как единый миг. Не успеешь глаза сомкнуть, как уже свистит
солдатская дудка: вставай, крести лоб, берись за топоры.
Но однажды не спалось Афанасию. Он ворочался с боку на бок, жмурился,
раз десять прошептал "Отче", а сон не шел. И мысли какие-то несуразные все
толклись в голове, как болотная мошкара: множество, а ни одну не разглядишь.
Вспоминал, как жизнь прожил - ничего не нажил. Как одинокому век
коротать - помрешь и глаза закрыть некому. А еще не стар человек, хоть и
седина в черной бороде. Еще и жениться б можно, и деточками обзавестись. Он
ведь, Афанасий, хоть и закостенел в солдатчине, да все ж таки - орловский
был мужик.
Пока служил, пока, несправедливо наказанный, на каторжной работе мундир
дотрепывал, все еще по-солдатски рассуждал: направо, налево, кругом,
багинет* перед себя - коли! Но ведь от зеленого кафтанца-то одни клочья
остались, и башмаки с медными пряжками свалились с ног. И был он теперь
оборван, бос и бородат. Ступая босыми ногами по теплой земле, почуял
ефрейтор Афанасий Песков эту близкую его сердцу землю и вспомнил, что он -
мужик. И пошли у него мужицкие думки.
______________
* Штык.

От них-то он и сна ночью лишился, лежал, ворочался.
И вдруг услышал, словно бы кто плюхнутся в воду. И затем - треск и шум
упавшего дерева. И слова - всплеск.
"Господи помилуй! - перекрестился Афанасий. - Кому бы это ночью
купаться да деревья валить?"
Он окликнул Иванка, но того, сонного, хоть из пушки пали - не
разбудишь.
Тогда Афанасий потихоньку вылез из шалаша и, крадучись, пошел к тому
месту, где был шум.
Из-за черных зубцов леса взошла луна, уронила в озеро медные черепки.
Синий сумрак стоял на берегу. Где-то в камышах гулко ухала невидимая птица
выпь.
В обманчивом свете восходящей луны мелькнула причудливая горбатая тень.
Послышался шорох в кустах.
С ужасом увидел Афанасий, как медленно, шелестя верхушкой по траве,
движется срубленное деревцо, ползет само по себе.
А на плотах, какие днем повязали, кто-то, крадучись, бродит, шуршит
ветками ивовых скруток.
"Никто, как дедушка", - смекнул Афанасий. И оробел бывалый солдат.
Надвинулось облачко на луну, тьма пала.
- Да воскреснет бог и да расточатся врази его! - громко сказал Афанасий
молитву от нечистой силы.
И тотчас нечисть зашлепала по воде. И сделалась тишина.
Залез солдат в шалаш и крепко заснул.
А утром глядит - на плотах все скрутки порублены, раскиданы.
Развязанные бревна плавают как попало - какое к берегу приткнулось, какое на
середину ушло.