"Олег Корабельников. И распахнутся двери" - читать интересную книгу автора

задние лапы, а передними упираясь в пол. - Михаил Поляков, если я не
ошибаюсь?
- Да, - согласился Поляков. - А вы посол собачьей республики?
- Продолжаем шутить, - спокойно отметил пес. - Ну что ж, шутка - это
хорошее лекарство против страха.
- Да нет же, - засмеялся Поляков, - я и в самом деле не боюсь. Конечно,
не каждый день приходят говорящие собаки, тем более такие воспитанные.
- Пустяки, - отмахнулся пес, - в конце концов, я не такая уж собака,
как это кажется с первого взгляда.
Собачий голос лишь отдаленно напоминал человеческий. Скорее он походил
на те искаженные голоса, которыми говорят герои мультфильмов, и порой слова
звучали неразборчиво.
- Так чем я могу служить? - осведомился Поляков.
- Отныне я вас нарекаю Виктор-Михаил, - изрек пес. - Вам нравится?
- Не смешно, - сказал Поляков. - Зачем мне второе имя?
- Первое, - не согласился пес. - Впрочем, это неважно. Конечно, немного
иная судьба, другие впечатления детства, привычки, короче, различия в
фенотипе, но генотип тот же самый. Вы родились в сорок первом году, вашего
отца звал Александром, мать - Ольгой. Так?
- Так, - кивнул Поляков. - Что еще вас интересует
- Степень вашего знакомства с топологией.
- Нулевая. Я не знаю, что это такое.
- Тогда придется пояснять на пальцах.
- На чьих? - рассмеялся Михаил.

Странно, но я не потерял надежды вернуться в свой мир, если невольно
придаю размышлениям форму дневника. Я заблудился, но нелепо обвинять в этом
судьбу, ибо она не фатальность, а лишь неосознанная необходимость.
Нам было легче. Эволюция развернула высшие организмы лицом к лицу, у
нас не было дилеммы: мы или они, симбиоз сразу же поднялся на самый высокий
уровень - уровень мышления. Мы развивались и совершенствовались как единый
биосоциальный организм и сумели избежать многих ошибок других миров. Нам
хватило своих. Но по крайней мере мы, а не кто-либо другой первыми узнали о
самозащите Вселенной и научились проникать через межклеточную мембрану
миров.
Формы симбиоза знакомы всем мирам, и здесь я видел множество его
проявлений, но чаще всего он принимает черты паразитизма и нахлебничества,
вырождаясь чуть ли не в самом начале. Так, отношения человека и собаки все
больше превращаются в отношения хозяина и паразита, хотя низший симбиоз
человека-убийцы и собаки-ищейки не исчез окончательно. Сначала я был удивлен
разнообразием собак в чужих мирах, у нас они однотипны и разделяются только
на ряд рас, подобно людям. Но потом понял, что прихоть человека давно
заменила природную целесообразность. Все эти собаки лишены речи, что
неудивительно, - у них слишком длинные лица и слишком гибкие языки. Только
здешние боксеры, похожие внешне на нас, способны научиться произношению
нескольких несложных слов. Но насколько они...

Старик впервые отлучился из дома и оставил ее одну вернее, с собакой.
Сказал, что должен уйти по делам, а Жанна мол, может побыть здесь, погулять
с псом, подготовиться к занятиям и вообще - пусть она чувствует себя как