"Александр Копти. Полет" - читать интересную книгу автора

РАБСТВО

Итак, наступил третий день новой жизни. Раб... Только познавший на
собственном опыте может понять весь ужас этого короткого и хлесткого, как
удар бичом, слова: раб. Кир бездумно смотрел на узенькое зарешеченное
оконце, за которым в чернильной мгле наступающей ночи начали загораться
звезды. Впервые ему захотелось стать птицей.


Теперь всю жизнь придется разделить на то, что было ДО... и что
ПОСЛЕ... Если только это "после" будет. Ему вспомнились последние
торжества в Императорском дворце. Такая же летняя лунная ночь; огненные
отблески факелов и светильников на воздушных нарядах женщин, играющих
всеми цветами радуги, и дразнящий изысканными запахами блюд стол,
установленный прямо под кипарисами, рядом со звонко опадающими струями
фонтанов. Переплетаясь с их мелодичным журчанием, разливалась по залам
дворца и саду музыка нежнейшего фиолетового тона - "Прощальная песнь
дельфина", которая стала любимой мелодией Императора.
Кир по обыкновению стоял в одиночестве.
Он никогда не слыл любимцем публики и краснобаем. Пустым речам и
сплетням за чашей вина он предпочитал гулкое дыхание рудников, неумолчный
грохот тяжелых деревянных бадей, которые поднимали из штольни руду. Там,
среди прокопченных мастеров и надсмотрщиков с тупыми физиономиями и среди
тех несчастных, чью многоликую массу можно было определить словом "рабы",
он чувствовал себя на своем месте.
На шумных же пирах, торжественных церемониях Кир присутствовал как
один из хранителей императорского трона. Он отвечал за добычу железа,
ценившегося дороже золота. Все двенадцать рудников, расположенные в горах,
находились под неусыпным надзором Главного мастера Кира и двадцати его
ближайших помощников. Он старался быть немногословным, ибо считал:
могущество и сила Миноса (так именовалась Империя) заключается не в
соловьином красноречии льстецов и блюдолизов, а в сильных и умелых руках,
которые преумножают богатство и могущество Империи.
Немногие осмеливались держаться с Киром на равных, тем более вести с
ним задушевные беседы. Только единицы из дворцовой знати, подобно ему,
могли позволить себе роскошь высказывать все, что они думают.
В тот вечер Кир, как всегда, находился в стороне от зала Голубого
Дельфина, где неудержимым потоком, подогретым музыкой и вином, бурлила
река веселья. Степенно прихлебывая душистое вино, выделанное из нежнейшего
винограда бронзовых долин, он рассеянно наблюдал за кружащимся по саду
хороводом юношей и девушек, от которого вдруг отделилась миниатюрная
фигурка в открытой лиловой тунике, призывно махнула рукой:
- Кир! Вы опять в своем одиночестве, как орел-бородач. Спускайтесь к
нам. Этот вечер так прекрасен!..
- Спасибо, Ия! - смущенно ответил он. - Я уже слишком стар для
танцев. Неуклюжесть не должна мешать молодости...
В это время на террасе появился Ил. Он был изрядно навеселе, и