"Полина Копылова. ROMA IV" - читать интересную книгу автора

непочтительно спросила "Чего-чего тебе дать?" "Я хочу Луну!" - звонко
повторил Гай, и она, словно что-то вспомнив, сказала "сейчас" и зачерпнула
тазом из лужи... И никакой не таз для подмывания это был, просто медная
миска широкая, она ее подобрала по дороге. Всю ночь он ловил руками зыбкую
Луну, и лунные брызги разлетались с пальцев, а она сидела рядом, ожидая,
чем все кончится. "Такая она и должна быть, а?" - спрашивал он несколько
раз, не нуждаясь в ответе... К утру Луна ушла. На свету его темные волосы
стали рыжими, а в серо-желтых глазах не осталось ни тени безумия - они
стали ясные, и красивые, особенно в прищуре.
- Говорят, у меня зеленые глаза, это правда? - спросил он, устроившись
на траве возле таза с опустевшей водой.
- Нет.
- Вот и я думаю, чего они все так говорят. Они же у меня цвета песка,
да?
- Да.
- А ты кто?
- Да как тебе сказать...
Она тогда так и не нашлась, что о себе сказать, и он молча составил о
ней какое-то мнение, которое сохранил до самой своей смерти, последовавшей
ровно через шесть лет после той ночи в обществе таза с луной.
Ей было бы интересно знать, что он о ней думает, но тогда она не
спрашивала, а сейчас не у кого.
В дверях возник незван-непрошен невольник. Рот у Аврелии был набит
кроличьим мясом, и она невольно чавкнула, полюбопытствовав:
- Тебе чего?
- Лицедеи прибыли, госпожа.
Этих лицедеев так и не дождался Гай. Труппа Отуса сторонилась столицы,
выступая по имперским захолустьям. Гай звал их. Отус медлил, оставляя зов
без ответа. Теперь он прибыл, чтобы никогда не узнать год назад убитого
Гая, и сыграть для его вдовы новую трагедию "Калигула", сочиненную одним
вольноотпущенником-галлом, который в бытность свою рабом служил живой
книгой своему господину.

- Я ловлю себя на том, что совершенно не хочу Луну.
Аврелия пировала один на один с Отусом - толстым, крашеным, еще в
гриме после представления, педерастом, естественно.
- Ну и что же? - рассеянно отозвался он.
- Я, императрица.
- Вы, верно, не обойдетесь Луной, госпожа.
- Возможно, - Аврелия запустила пальцы в свой густой рыжий парик - она
тоже оставалась в костюме и гриме, - Как вам Калигула?
- Это он. И я не мог понять себя, госпожа. Временами, глядя на вас, я
забывал, что вы женщина, и меня тянуло к вам, как к мальчику. Временами я
вспоминал, что вы женщина, и меня начинало к вам тянуть еще сильнее, потому
что вы очень, очень похожи на мальчика, и при том - женщина. Понимаете?
Вы - императрица. Но откуда вы знаете, каков Калигула?
- Это очень просто. Он невозможен, Отус. В дольнем мире он невозможен.
Я показала то, что невозможно. Ибо если сделать это, меня заколют
стилетами.
Отус понимающе ощерился.