"Полина Копылова. Святая, чужая, суженая (журн.название "Пленница тамплиера") " - читать интересную книгу автора

Смех и грех. Скорее съешь эту косметику, чем на себя намажешь. Вот темка
была бы для статьи. Так, что с собой сделать? Подглазья белилами
затереть... Нарумяниться. И помалу всего, помалу.
Отведя круглое тяжелое зеркало на вытянутой руке (дурацкое серебро - лицо
в нем плоское и темное, как в стоячей воде!), она разглядывала укрытую
бархатом грудь с двумя рядами жемчугов и переплетенные жемчужными нитями
восемь косиц. Потом рука задрожала. Она уронила зеркало на кровать -
хватит с них красоты, более чем! - и улыбнулась. Что называется, как мало
нужно для счастья.
Хозяева приветствовали ее в трапезной одинаковыми кивками. Бреон сделал
жест в сторону ее места - за господским столом, но в торце, что-то
объяснил домочадцам на местном наречии. Все подняли кубки - за процветание
владения? за благополучие владельцев? На этом демократия закончилась, и
господское семейство принялось за еду. А у нее вдруг возник в голове
вопрос: "Почему у них нет детей?"
- Как вы нашли книги, ШъяЛма?
"Прямо как на экзамене..."
- Они поучительны. И почасту изложенное там приводило меня в изумление. -
Почему ей всегда хочется туго-туго завернуть любой свой ответ Бреону в
общие слова?
- Что же, к примеру?
"То, что у тебя нет детей".
С чего ее так заело? Когда-то она сама не собиралась становиться матерью
раньше тридцати пяти. Правда, здесь рожают в тринадцать.
- Повесть об основании Пресвитерианства.
- Разве не более удивительны чудеса Священного Писания?
- Такие чудеса, Бреон, творит любое божество. И это позволяет
предположить, что в разных вероучениях один и тот же Бог носит разные
имена.
Оборони ее этот Бог от богословского диспута!
- Как один и тот же Бог может у нас - прощать, а у вас в горах - кормиться
дымом жертвенных сердец?
Тьфу на тебя. На, получай:
- Богу служат люди. Они могут заблуждаться по части обрядов и способов
служения. А могут в слепоте своей и вовсе не видеть света Господнего.
Разве богомерзкий первосвященник романский не именем Господним учинил
гонение на честных рыцарей Храма? Но кому он этим услужил?
Бреон, искушенный в науке умствования, понял, что ШъяЛма показала ему
только самое последнее звено длинной цепи рассуждений - стало быть, она не
хочет вступать в беседу о Писании, видимо, полагая, будто знает о Боге и
вере больше, чем он, Бреон. Неужто?
- Разве служение единому Богу не должно вершиться по единому обряду?
Судия ждал, не отводя светлого взгляда: он задавал вопросы, подсказывающие
ответ. К черту эту трепотню.
- Бреон, можно ли этак смешивать пищу телесную с трапезой духа?
Оба супруга прикусили языки.
Должно бы возмутиться. Но вместо этого был миг восхищения. Воистину
достойная противница. Великое искушение послал ему Господь. Что-то еще она
выкинет? Будь его воля, он бы хоть сейчас продолжил беседу. Однако воля
его! Что же его удерживает? Чувство меры? Или - ее дерзость? Он бы не