"Полина Копылова. Летописи Святых Земель [F]" - читать интересную книгу автора

предстала величаво плавающая в зеленоватой курящейся воде королева. Голова
ее была откинута на красный кожаный валик с узорами, на лице застыла маска
изумленного негодования. Простыня белесым коконом окутывала ее тонкое тело
от подбородка до пят.
"И этой, здесь, я должен говорить?!" На миг в его памяти выступила
темная спальня, низко спущенное в изножье пыльное брюхо балдахина с
поредевшей бахромой - и глаза короля, исстрадавшиеся, сухие, молящие.
Потом обездвиженное горем лицо дочери.
- Что вам угодно, господин Аргаред?
Вздрогнув, он посмотрел в ее раздраженное, румяное от тепла, небрежно
обвитое лохматыми косами лицо сытой человеческой сучки. Опустился на одно
колено и, глядя исподлобья, сказал своему отражению в близкой воде:
- Ваше величество, я вам принес чрезвычайно печальную новость.
Король, супруг ваш, этой ночью был ранен и ныне находится в плачевном
состоянии. Я бы настоятельно просил вас немедля отбыть к нему в Хаар.
По отражению угрюмого лица прошли волны, и он понял, что королева
вздрогнула.
Глаза Беатрикс медленно расширились, лицо побелело. Секунду она немо
открывала рот, потом низким медленным голосом спросила:
- К-как ранен?
- Кинжалом в грудь.
- Кто?..
- Неизвестно, ваше величество.
Наступила пауза. Бледная от испуга женщина и коленопреклоненный
вельможа вглядывались друг в друга - он хмуро, почти презрительно, она
пристально, стараясь понять, что же там произошло в действительности. Но
по сумрачному взору Аргареда она ничего не могла угадать.
Лицо ее напряглось, оставаясь все таким же бледным. Снова тупо заныло
в животе. Нужна была передышка.
- Отвернитесь, я пойду одеваться, - сказала она упавшим голосом,
неуверенно поднимаясь из ванны. Кожаный валик с тихим плеском соскользнул
и закачался на опустевшей воде.
Беатрикс взбежала по лесенке в холодную душистую спальню. Алли
возлежал на полу с умильно воркующей Хеной и едва успел встать при
появлении королевы...
Подскочившая Беатрикс со сдавленным нечленораздельным воплем ярости
врезала ему такую пощечину, что он едва устоял на ногах.
- Сукино отродье! Вонючий недоносок! Трепло поганое! - Она брызгала
слюной ему в лицо, шипя со свистом эти ругательства. Он не успел вставить
и полслова, как получил пощечину по другой щеке. - Я с тебя шкуру сниму! Я
раздавлю твою паршивую башку, и выпущу все дерьмо из твоих прокисших яиц!
Я... Вот тебе! - Третий удар был направлен в причинное место, и фаворит,
вскрикнув, скорчился у ее ног. Она раза два остервенело пнула его, норовя
попасть побольнее, и, избывая остатки ярости, топнула мокрой пяткой по
ковру. Потом стала поспешно снимать остывающую простыню.
Резко поворачиваясь и дергаясь под руками обтирающей ее Хены, она в
двух словах объяснила суть дела и не переставала браниться, пока
камеристка одевала ее во что почернее и потеплее. Алли медленно поднялся,
опираясь о стену. Уже одетая Беатрикс посмотрела на него потемневшим
взором, источавшим злобу и страх, и хрипло сказала: