"Тадеуш Конвицкий. Хроника любовных происшествий " - читать интересную книгу автора

Пес негромко заскулил. Они остановились напротив окна. В широкой щели
между шторами виднелись фрагмент черной глыбы рояля и девичья головка. Яркий
свет падал откуда-то сбоку. Витек увидал короткие серые волосы, серые от
бархатистости, увидал тонкий профиль, улыбчивое лицо, увидал хрупкую шею на
покатых плечах.
- Может, влюбиться в нее, а? Как думаешь? - шепнул Витек.
Пес заскулил, припал на передние лапы, тыча носом в сетку ограды.
- Может, полюблю без взаимности и потом умру от любви?
Витек достал квитанцию, вытряхнул на ладонь монету. Она тускло
засветилась, отразив распогодившееся к ночи небо.
- Где же была твоя хозяйка? Почему я до сих пор не знал ее, а, собачка?
Пес отпрянул, изображая бегство, да тут же вернулся и жалобно залаял,
припав на передние лапы.
- Нет, не влюблюсь.
Витек подышал на монету, сунул ее в карман. Не оглянувшись, двинулся
напрямик к дороге. Пес залаял, отчаянно карабкаясь на сетку. Витек включил
динамо у колеса, вскочил на велосипед. Ехал он лесом, кратчайшим путем,
вниз, туда, где в сумраке надвигающейся ночи неторопливо приближалось к
городу золотисто-багровое ожерелье окошек пассажирского поезда.
Когда он возвращался пешком с почты, кто-то засвистел из-за забора
сестер Путято. Витек остановился возле своего дома, грузного и уродливого,
как динозавр. Небо было забито звездами, и звезды тогда были всего лишь
звездами на весеннем небосклоне и ничего больше не значили.
- Витька, иди сюда, я что-то тебе скажу, - послышался чей-то голос.
- Это ты, Лева?
- Да, я. Иди же.
Лева стоял у покосившегося забора, приводя в порядок штаны.
- Что ты тут делаешь?
- Ничего, писаю.
- А вообще?
- Мы играем с барышнями в бирюльки. Идем, посмотришь.
- Отстань, я пойду домой.
- Чего ломаешься, они просили тебя привести.
И Лева повлек Витека за собой через сени в комнату, разукрашенную
ковриками, салфеточками, этажерками, фарфоровыми статуэтками, выцветшими
фотографиями в бамбуковых рамках, расшитыми подушками, шелковыми абажурами
кирпичного цвета, засохшими гроздьями рябины. Сестры, Цецилия и Олимпия,
сидели за столом, разделенные Энгелем.
На салфетке, прикрытой куском клеенки, возвышалась горка бирюлек.
Патефон исторгал танго "Осенние розы".
Цецилия поправила шпильку в пышном узле на затылке.
- О, пан Витек, пропащий. Весело было на праздничных каникулах?
- Так себе. Незаметно пролетели.
- Мама отправляет вас в деревню из опасения, что здешние девицы
вскружат вам голову?
- Такого кавалера мы бы тоже никому не отдали, - засмеялась Олимпия и
глянула на свое декольте. Тяжелый запах старых духов витал над столом.
- Ну, ну, - сказал Лева. - Напоминаю, что ваш жених я.
- Ах, Левка, пустые слова, что мне от этого жениховства.
- Как что? Блаженство. Физическое удовлетворение. - Лева пододвинулся